Жареный лед

Центр города. От площади Победы иду в офис МТС. Под ногами грязный снег неубранного тротуара. Под снегом лед. И вдруг – метров 60-70 чистейший тротуар! А-а-а…, понятно, это территория Сбербанка России. Чисто там, где деньги. Но деньги в Смоленске и области далеко не везде. Госдолг региона вырос за последние три года в два раза. На начало года федеральному бюджету и коммерческим банкам Смоленщина задолжала 30,4 млрд рублей. Область практически ничего не производит. За последние три года официальными банкротами признаны более десятка крупных промышленных предприятий области.

***

Печален конец градообразующего предприятия Рославля. В августе этого года арбитражный суд Смоленской области признал ЗАО “Рославльский автоагрегатный завод АМО ЗИЛ” (ЗАО РААЗ) банкротом.

Формальным основанием для этого послужило заявление ООО “Смоленскрегионтеплоэнерго”, которому завод задолжал 6,32 млн рублей. Как отмечается в решении суда, по результатам анализа финансового состояния ЗАО «Рославльский автоагрегатный завод АМО ЗИЛ» временным управляющим сделаны выводы о невозможности восстановления платежеспособности должника ввиду убыточности деятельности предприятия.

За последние годы арбитражными судами рассмотрено несколько десятков дел, в которых ответчиком был Рославльский автоагрегатный завод. Общая сумма требований кредиторов составила 1 052 287 109 руб. 05 коп.

«Лохматая» лапа Москвы

“В Москву, в Москву, в Москву!” Призыв героини чеховской пьесы до сих пор остается актуальным. И проблемным. Проблемным для таких городов, как Гагарин, Вязьма, Рославль, да и Смоленск не далеко ушел.

По данным Рославльского центра занятости, “бездельная” молодежь составляет около 35% от общего числа безработных. Это очень много для районного города. Причем без работы остается самый трудоспособный люд, на котором должна держаться вся экономика района. Но, увы. Народ бежит... В 1991 году численность сотрудников РААЗа составляла 8 300 человек. Сегодня все они или в Москве, Подмосковье, или безработные

Молодежь, да и рабочий люд среднего возраста едут на вахты, на сезонные строительные работы. Соглашаются часто на все предлагаемые им (часто кабальные) условия работы и проживания. А что делать, коль в районе и области нет нормальных условий для работы, как и никакой возможности получать “нормальные” деньги.

Вместе с обанкротившимся заводом рухнул и его (лучший в южном регионе области) Дом культуры “Россия”. Еще в 2009 году около 90 его работников вынуждены были уйти. Кто-то нашел работу, кто-то нет. Кстати, ненасытная Москва в лице головного предприятия АМО “ЗИЛ” запросила за “Россию” всего лишь (?!) 340 миллионов рублей. Ни область, ни, тем более район таких денег найти не могли. По определению.

Сегодня в частные руки проданы физкультурно-оздоровительный комплекс завода (ФОК), спортивно-оздоровительная база “Прудок”. А частники, как известно к подбору кадров подходят оптимизированно. Большое начальство области и района упустило в свое время инвестиционный проект по строительству у нас в городе сборочного производства концерна “Рено”. Зато в соседней Калуге такое, или подобное, производство появилось. Там почему-то думают о перспективах развития и людях. На Смоленщине не думают?

Можно согласиться с тем, что все эти проблемы отчасти зеркальное отражение проблем общегосударственных. Мол, как в стране, так и у нас. Но есть и другая сторона медали, другая составляющая. И заключается она в том, что Москва не только принимает наш голодный безработный люд, она, великая наша столица, инициативно сама разваливает в регионах оставшиеся производства. Лохматой или “лохнатой” (лохнатая - от слова “лох”. Авт.) рукой душит заводы и предприятия, продавая активы. Более того, в прямом смысле разоряет их и пускает по миру.

В конце 2011 года новым генеральным директором ЗИЛа стал Игорь Захаров. Кстати, перешедший с обанкроченного завода «ИЖ-Авто». По его инициативе была создана управляющая компания «Автокомпоненты» с штатом в 48 человек и уставным капиталом 10 тысяч рублей. «Автокомпоненту» были делегированы полномочия полного управления дочерними предприятиями ЗИЛа, в том числе Рославльского автоагрегатного.  Это стало началом и продолжением конца.

Первой в оборот новых управленцев попала заводская котельная, которая давала неплохую прибыль и внесла весомый вклад в погашение долгов перед кредиторами. Получив «на халяву» важный объект, управляющая компания обратила внимание на автотранспортный цех и очистные сооружения. Эти  подразделения также могли приносить дивиденды. Следующей целью «оптимизации» стала торгово-финансовая компания (ТФК) Рославльского автоагрегатного завода, до того успешно выполнявшая роль аккумулятора оборотных средств предприятия. Завод продолжают дробить, отдавая в частные руки, или на аутсорсинг все более-менее доходные объекты. Понимая, что завод в прямом смысле пилят, рабочие не раз выходили на митинги, писали президенту, премьеру, губернаторам.

Губернатор Сергей Антуфьев встречался с Сергеем Собяниным, губернатор Алексей Островский привозил на РААЗ представителя правительства Москвы, которому принадлежит контрольный пакет акций предприятия. Однако ничего после этого не изменилось. А управляющая компания не нашла ничего лучше, как… взять кредит в банке, связанном с правительством Москвы. И всего-то в 430 миллионов рублей (!) под залог недвижимого имущества завода.  А все активы в 2011 году оценивались аудиторами в 865 миллионов рублей, при рыночной стоимости раз в тридцать выше.

Так Рославльский автоагрегатный и оставшиеся 2 тысячи работников стали заложниками управленцев из Москвы.

Летом 2102 года «Автокомпаненты» прислали на завод нового антикризисного конкурсного управляющего Александра Имидиева. Последний с коллектива завода даже не встречался. Собрал лишь руководство высшего звена управления, раздал им на листочках свою биографию, а потом эти листочки забрал.

А далее выяснилось, что на момент назначения Имидиева «очередным «спасателем» завода, он уже проходил обвиняемым в уголовном деле. Александром Флоровичем серьезно интересовались компетентные органы Ульяновска в рамках возбуждённого уголовного дела по статьям «Использование служебного положения» и «Мошенничество, совершённое в особо крупных размерах». Следствие хотело знать, куда делись 13,5 миллиона рублей из государственной казны в пору его работы руководителем предприятия «Ульяновскдорремсервис».

Заводской народ, понимая, что в очередной раз стал заложником «Автокомпонента», что распил завода продолжается, снова возроптал, снова замитинговал. Губернатор Алексей Островский области потребовал от прокуратуры навести справки про новоиспеченного антикризисного директора Имидеева. Однако дальнейшая судьба этого указания так и осталась ни для кого не известной. Очевидно - ситуация на РААЗе один в один напоминает ту, что происходила несколько назад лет на «ИжАвто», «Смоленском автоагрегатном заводе», да и на самом ЗИЛе тоже.

Да, господин с уголовной статьей был отозван и порулил заводом недолго. Но в голове не укладывается, как на РААЗ-е мог появится такой «антикризисный менеджер», сумевший развалить и довести до предбанкротного состояния дорожное предприятие Ульяновска.

Продается «Россия» в… розницу

11 апреля 2013 года в районной газете «Рославльская правда» появился материал под ударным заголовком «Новый путь развития РААЗа должен принести успех». В конце не менее оптимистично резюмировалось: «Главное, мы… убедились: вопреки досужим домыслам, при всей сложности и неоднозначности текущего момента нынешнее руководство РААЗа, УК «Автокомпоненты» и головного предприятия - завода имени Лихачева - видят предприятие в числе действующих, развивающихся и сохраняют традиции завода».

Сегодня с полным основанием можно утверждать: традиции Рославльского автоагрегатного завода не только не сохранились, но разрушены, а главные активы проданы. На корню и за копейки.

Два года назад в руки директора ДК «Россия» Анатолия Калинина почти случайно попал любопытнейший документ – договор купли-продажи недвижимого имущества, датированный 23 октября 2014 года. В нем черным по белому было написано: ЗАО «РААЗ АМО ЗИЛ», в лице директора управляющей организации Игоря Принцева, продает 37 помещений первого этажа ДК «Россия» общей площадью 1422 кв. метра некоей женщине, проживающей в Орехове-Зуеве (Московская область).

Согласно договору, в собственность покупателя всего за 3 млн. рублей(!) переходят самые лакомые части Дома культуры: кафе, кухня, танцевальный зал, фойе танцевального зала, туалеты...

Что тут скажешь? И продавца, и покупателя не волнует, что 150 детей возрастом от 4 до 17 лет танцевального коллектива «Калинка», лауреата различных международных и российских конкурсов, лишились танцевального зала и вынуждены будут переезжать на второй этаж.

Лет пять-семь назад в кружки, творческие коллективы и студии «России» ходили заниматься около 2 тыс. детей. В 2009 году, когда Москва начала «спасать» Рославльский автоагрегатный завод и сюда пришли так называемые временные конкурсные управляющие, «Россию» начало лихорадить - ДК то закрывали, то открывали. Статус культурного очага толком не могли определить. Коллектив специалистов сократился, многие ушли.

Сам директор Анатолий Калинин тоже уходил, но вернулся. Думал, что все-таки найдутся во властных структурах чиновники, понимающие и реально готовые помочь спасти «Россию». Не нашлись.

Странный, парадоксальный факт: о вышеупомянутом договоре продажи «России» в розницу никто не знал. Ни в районе, ни тем более в области.

- Если бы «Россию», - совсем нерадостно говорил тогда Анатолий Калинин, - купил кто-то целиком, весь полностью, я бы еще на что-то надеялся. Можно было бы искать варианты совместной работы с новым хозяином. Но теперь, когда пошел такой «распил» моего ДОМА, которому я отдал большую часть жизни… Я уже никому и ни во что не верю. Это крах «России».

Вместо послесловия или, очень личное

Моя дядька Виктор Иванович Крупченков, его жена Галина Борисовна, их дочь Оксана и сын Игорь работали на рославльском хлебокомбинате. Причем, Виктор Иванович и его жена пекли хлеб всю жизнь, работая на старом хлебозаводе еще в 60-70-х года прошлого века.  Вся семья потомственных хлебопеков в единый час потеряла работу в 2005 году. Так же, как еще порядка 800 человек работников ООО «Рославльский хлебокомбинат».

2002 году губернатором Смоленской области стал чекист – генерал ФСБ Виктор Маслов. Новая власть начала издавать СВОЮ - «Смоленскую газету». Редактором ее был назначен мой коллега еще по главной партийной газете области.

- Ну вот, - думал я, начиная сотрудничать с этой газетой и втайне рассчитывая на штатную должность, – теперь-то появилась отдушина. Уж теперь-то с новой первой и четвертой властью в области будет, что сказать людям. Рупор гласности в руках бескорыстного чекиста-губернатора и коллеги - толкового журналиста.

«Блажен, кто верует…». Я ошибся ровно на столько, на сколько был наивен.

«Хлебный передел по-черному». Так назывался материал- расследование, в котором я рассказал, как по заказу московских владельцев-учредителей Смоленского ООО «Хлебопек» был обанкрочен рославльский хлебокомбинат, как и кем всего за две недели (по ночам!) с предприятия было вывезено основное дорогостоящее оборудование, как, кто и зачем приезжал к главе МО «Рославльский район», почему никто не ищет пропавшего с 30 млн. кредитных рублей директора хлебокомбината Юрия Клюева… А в конце этого материала высказал мысль: не могу поверить в то, что чекист-губернатор Виктор Маслов ничего не знал и не ведал о криминальном заказном банкротстве ООО «Рославльский хлебокомбинат». Тем более, что люди-работники-хлебопеки обращались, писали и в Москву, и в областные властные инстанции.

Материал этот не был опубликован в губернаторской газете. Ни одна другая газета области тоже не осмелилась его опубликовать.

Когда я рассказал о ситуации с заказным банкротством хлебокомбината Рославля, о том, что материал «Хлебный передел по-черному» не берет ни одна газета, другому знакомому коллеге, опытному журналисту, он ответил странно-односложно: жареный лед.

- Что жареный лед? - спросил я.

- Всё. - Ответил он, - И твой материал, и, главное, то, как думают и заботятся о людях наши смоленские губернаторы. Всё - жареный лед…