Работа с огоньком
Хакасская трагедия в очередной раз выявила системные недостатки в работе МЧС, Рослесхоза и региональных властей. Однако вину за свои промахи и неумение работать чиновники привычно перекладывают на население
Сегодня в Хакасии траур по жертвам сильнейших пожаров последних дней. 23 погибших, более 450 человек обратившихся за медпомощью. 900 школьников временно распределят по другим школам. По предварительным данным, уничтожено более 1285 строений, большинство из которых - жилые дома. Пострадавшим обещано по 100 тысяч компенсации за утраченное имущество, через 6 месяцев их заселят в новое жилье.
В республику прибыли сотрудники Следственного Комитета России. Их появление здесь не случайно. Виноваты в пожарах не только селяне, которые, по традиции палили траву на полях, или любители пожарить шашлычка в степи накануне Пасхи (вы верите в их существование?). Очевидно: такие трагедии случаются там и тогда, где и когда не работают те, кто подобного допускать не должен. То есть МЧС и местные власти. В этом, наверное, и будет разбираться СК.
Лапша на уши
Растерянность подчиненных Пучкова была очевидной. О ней говорили хаотичность официальных оценок и комментариев в СМИ и на ТВ и те сделанные, видимо, от той же растерянности, признания, которые мы услышали. Но – по порядку.
Пожары в Хакасии возникли словно из ниоткуда, перед выходными. Основная причина была названа сходу – пал сухой травы и сильный ветер. Об этом уже 12 апреля, в воскресенье, сообщил СМИ замглавы МЧС России Александр Чуприян. «Явление приобрело системный характер и повторяется из года в год», заявил он. По словам замглавы МЧС, «этих пожаров в республике могло бы не быть, если бы кое-кто не игрался со спичками». Итог: в пожарах виноваты несознательные элементы из числа местного населения. Они жгли траву в степи, а оттуда ветер погнал стену пламени и на леса. Вопрос, казалось бы, закрыт.
На этом фоне было непонятно, зачем, если все уже ясно, Дмитрий Медведев вечером 12 апреля поручает «расследовать причины пожаров» главе Хакасии Виктору Зимину и начальнику МЧС Владимиру Пучкову. Чего ожидает от них Председатель Правительства? Ответов на вопросы «как такое случилось» и «кто виноват»? Не дождется. Эти люди свою линию гнут твердо и акцент делают именно на ликвидацию последствий – другой вариант им не выгоден.
В какой-то момент тему степных пожаров пытались размыть – к хакасской трагедии прибавляли сообщения о лесных пожарах в Красноярском крае и Забайкалье. В ход была пущена традиционная версия о том, что поджоги совершали «черные лесорубы», дабы замести следы незаконных порубок в тайге. Соответствующие сюжеты прошли по ряду телеканалов и даже в передаче «Анатомия дня» на НТВ вечером 13 апреля. Но они не давали ответа на вопрос: а причем тут леса, если пожары – в степи? Официальные лица МЧС старательно избегали ответа на вопрос, как получилось, что сгорело столько домов? И почему не сработали противопожарные мероприятия? Если они, конечно, были…
Вопросы без ответов
Претензий к рядовым сотрудникам МЧС, сделавшим все, что было в их силах, ни у кого нет. Но есть вопросы, которые хочется задать. Уж если сам замглавы МЧС говорит, что «явление приобрело системный характер»…
Первый лесной пожар в Хакасии случился 25 марта. Затем пошла информация о поджогах травы на полях («увеличение в Хакасии количества термоточек на землях сельхозназначения и иных категорий», говоря официально). Уже тогда Россельхоз дал указания принять меры по предотвращению распространения огня и введению в регионе особого противопожарного режима. Соответствующее поручение дано было Министерству промышленности и природных ресурсов Республики Хакасия 3 апреля. Однако властями ничего сделано не было. Почему?
Но самый главный вопрос – техническая готовность МЧС к борьбе с огнем и своевременное проведение противопожарных мероприятий. Регион пожароопасный, горит каждый год. Для развития системы борьбы с пожарами и в республике, и в МЧС все есть. Есть правовая база – например, республиканский закон от 28.06.2006 №34-ЗРХ «О пожарной безопасности», в котором прописано, кто и за что отвечает. Есть региональная целевая программа «Пожарная безопасность Республики Хакасия» (2011-2014 гг.)», предусматривающая в том числе техническое переоснащение пожарных служб. Правда, сама программа по непонятным причинам «привязана» к городским поселениям. При этом 34% населенных пунктов РХ «находятся за пределом нормативного времени прибытия к месту вызова подразделений противопожарной службы». То есть на каждый третий пожар помощь просто не успевает. Итог – «время прибытия пожарных подразделений к месту пожара превышает нормативные значения более чем в два раза, в связи с этим практически каждый пожар в удаленной от пожарной охраны сельской местности приводит к полному уничтожению объекта». Что сделали в местном МЧС, чтобы исправить положение? Неизвестно.
Не хватало и самой техники. Почему? Причем не только где-нибудь в Ширинском районе, но и в столице республики, Абакане! Там пожары на дачах и в частных домах тушили с помощью добровольцев. Почему?
А почему вообще горели деревни и дачи? Огонь перекидывало ветром на дома, уверяют нас. Или здания занимались от той самой горящей травы. Хорошо, допустим. Но есть два элемента в каждом сельском населенном пункте, которые помогают избежать трагедии. Это – т.н. пожарный водоем и минерализованная полоса. За наличие и состояние пожарного водоема отвечают местные власти (ст.14 п.1б закона «О пожарной безопасности»). Но разве МЧС, помимо муниципалитета, не должно контролировать состояние этих водоемов?
Минерализованные полосы также входят в число первичных мер противопожарной безопасности. Их создание предусмотрено еще п.2.5 Постановления Правительства РХ №260 от 16.08.2007 года. Есть еще и такие понятия, как «противопожарный разрыв», «противопожарная дорога». И касаются они не только населенных пунктов, которые должны обеспечить себе такие полосы, но и лесов. Это уже вопрос к местному управлению Рослесхоза: у вас все в порядке?
Списать все на муниципалитеты сегодня у МЧС и республиканских властей не получится. Именно они должны были вовремя отследить наличие и состояние полос и водоемов. И подготовиться к сезону-2015. Они озаботились этим, но когда и как! 25 февраля главная региональная газета «Хакасия» сообщает о заседании республиканской комиссии по ЧС. Его участники заявили о том, что – внимание! - в апреле-мае нужно будет «проверить готовность дорог противопожарного назначения, провести работы по опашке населённых пунктов, устроить минерализованные полосы». Пожары начались за месяц до предполагаемого объезда… Скажите, кто персонально определял эти сроки? И почему? О чем думали все эти люди?
***
Почему мало техники? В каком она состоянии? Что с водоемами и полосами? Куда идут деньги, выделяемые на противопожарные мероприятия? Почему МЧС, по традиции, скрывает трагедию и собственную нерасторопность до последнего, а потом начинает героически ликвидировать последствия? Одни вопросы без ответов. Надеемся, что сотрудникам Следственного комитета повезет больше и они узнают все, что нужно.
Потому что, скажем честно, бесхребетность и бессилие руководителей некоторых министерств уже достала. Даже при таких трагедиях мы видим, что главное для чиновника – грамотно «перевести стрелки» за свой провал. И вот уже глава Рослесхоза Иван Валентик предлагает «запретить сжигание сухой травы на землях сельскохозяйственного назначения, которое стало основной причиной пожаров в Хакасии и Забайкальском крае». При этом он характерно оговаривается: «если мы сегодня не можем управлять ситуацией с сельскохозяйственными палами, какую бы ценность для сельхозпроизводителей они бы не несли, я думаю, что, до того как мы сможем эффективно контролировать эту ситуацию, нужно принять решение об их запрете». Мы не можем…
Рослесхоз не может контролировать… Минсельхоз не может… Республиканские власти не могут… МЧС опять опаздывает и тоже не может… А что они вообще могут? И зачем такие люди нужны? Кто ответит на этот вопрос?
