Наш бывший легион
ФУТБОЛ
РОБСОН И САМАРОНИ ГОТОВЫ БРОСИТЬ ВСЕ, ЧТОБЫ ВЕРНУТЬСЯ В РОССИЮ
В последние годы об армейских бразильцах Даниэле Карвалью, Вагнере, Дуду и Жо написано столько, что мы, похоже, уже знаем их не хуже наших звезд. Скажем, Андрея Аршавина или Егора Титова. О том, как живут и проводят отпуск в Рио-де-Жанейро спартаковец Жедер и рубиновец Калисто, "СЭ" рассказал в конце прошлого года (19 и 25 декабря). А чем сейчас занимаются те, кто десять лет назад в числе первых бразильских легионеров прибыл завоевывать футбольную Россию? В частности, самые популярные представители того поколения Самарони и Робсон. Скучают ли они по нашей стране? Не хотят ли вернуться? Чтобы найти ответы на эти и другие опросы, ваш корреспондент отправился в глубинку штата Сан-Паулу, где и обнаружил обоих: первого в 150 километрах от столицы, а второго - и вовсе в трехстах.
Не скажу, что живут они припеваючи, но и не бедствуют, а главное - заняты любимым делом, по-прежнему крутятся в футболе. 35-летний Самарони успел попробовать себя в роли тренера, а теперь занимается агентской деятельностью, причем с акцентом на восточноевропейский рынок. А 32-летний Робсон все еще "пылит" и вешать бутсы на гвоздь пока не собирается: полтора месяца назад он подписал контракт с командой второй лиги чемпионата штата Сан-Паулу "XV де Жау", с которой и готовится к новому сезону.
В общем, судьба Робсона и Самарони складывается, можно сказать, благополучно. В отличие от целого ряда соотечественников, которые прекрасным шансом за счет путешествия в Россию проявить себя и хорошо заработать на жизнь не воспользовались. Бывший торпедовец Карлос, к примеру, работает грузчиком в супермаркете в городишке Порту Фелиж, тоже в штате Сан-Паулу, и с трудом сводит концы с концами, тем более что у него многодетная семья. Подававший в свое время большие надежды в Самаре Анжело тоже завязал с футболом, открыл магазинчик оргтехники, но дело не пошло - он близок к разорению. По старой дружбе Самарони
пытался устроить обоих в команду второго дивизиона "Униау Барбаренсе" на ставку в 250 - 300 долларов, но из этой затеи ничего не вышло.
Лучше обстоят дела у тех, кто продолжает играть. Маркао, бывший партнер Робсона по нападению в "Спартаке", ныне выступает за скромную "Мацубару" в штате Сан-Паулу. Эду - в Белоруссии, Андрадина - в Польше, Гаушу - в Чехии. В числе самых успешных - Рони и Соуза, которые в конце прошлого года со своими командами (соответственно "Атлетику Минейру" и "Америка") вышли в бразильскую серию А. Впрочем, сегодня разговор не о них, а о ветеранах "русской кампании".
ФОРМУЛА АГЕНТСКОГО СЧАСТЬЯ
Отыскать Самарони в Бразилии оказалось проще, чем Робсона. И не только потому, что он живет в два раза ближе к Сан-Паулу - мегаполису, превышающему Москву и по территории, и по населению. Дело в том, что Самарони никогда не терял связи с Россией и раз в год-полтора сам наведывается в гости в нашу страну. В основном по делам. В последний раз был в Москве прошлым летом, когда помогал семье юного новичка "Локомотива" Селсинью устроиться в Первопрестольной.
От Сан-Паулу до Санта-Барбары, где теперь живет Самарони, порядка двух часов езды. Езды отнюдь не лихой, поскольку едва ли не через каждые два-три километра встречаются радары дорожной полиции, которые с успехом заменяют тамошних гаишников. Как только проезжаешь Кампинас, миллионный город-спутник Сан-Паулу, по обеим сторонам шоссе начинаются бескрайние плантации сахарного тростника. То и дело мелькают небольшие, словно игрушечные, заводики по его переработке в сахар и
кашасу, бразильскую водку. В общем, футболом вроде бы и не пахнет.
Но это впечатление обманчиво. Штат Сан-Паулу - не только главная житница страны, но и неиссякаемый источник футбольных талантов. Достаточно сказать, что из нескольких 100 - 200-тысячных городков, расположенных по соседству с Санта-Барбарой, вышли такие известные мастера, как Роберто Карлос и Флавиу Консейсау, Андрэ Круз и Элану, и многие-многие другие.
Как и большинство других обитателей Санта-Барбары, Самарони живет в одноэтажном частном доме на участке в 7 - 8 соток. Он принадлежит его невесте Элейе, которая занимается мелким бизнесом - продажей корма для животных. Рядом с домом - небольшой бассейн, что не редкость в жаркой Бразилии. У подруги Самарони две дочери от первого брака - вот и вся семья. Плюс симпатяга - Лабрадор Дару. В 2007 году Самарони и Элейя собираются сыграть свадьбу.
Агентской лицензии у футболиста, сменившего в России больше полдюжины клубов, нет, а потому живет он в основном на комиссионные от сделок, совершенных клубами при его участии. Причем речь, как вы понимаете, идет не о миллионных, а довольно скромных трансферах - в несколько десятков тысяч долларов. Так, Самарони способствовал переходу Клебера и Алекса в армянскую "Мику", Надсона, Тиагу и Уолласа - в тираспольский "Шериф". Заработал на них относительно немного,
однако не отчаивается, понимая, что бизнес его только разворачивается.
Главный объект внимания Самарони - клубы второго бразильского эшелона, юношеские команды. Каждую неделю он бывает на двух-трех матчах чемпионатов штатов, прежде всего Сан-Паулу, а также всякого рода юношеских и детских турнирах. "Убежден, что будущее именно за такой селекцией, - говорит он. - Сейчас многие клубы, в том числе иностранные, выкладывают за бразильских звезд миллионы долларов. Но
ведь можно потратить на качественную покупку во много раз меньше денег, если разглядеть талант раньше - в юношеских командах или в командах низших дивизионов".
В общем, будни Самарони - сплошные поездки, просмотр матчей, телетрансляций и видеозаписей игр, переговоры, встречи. В свободное же от футбола время бразилец сам не прочь погонять мяч. И, между прочим, он в полном порядке, что с успехом доказал минувшим летом, когда, будучи в Москве, сыграл за сборную "СЭ" в Лужниках. Дома же Самарони в удовольствие резвится с мячом с друзьями, принимает участие в благотворительных матчах. И... скучает по России.
СЕМЕЧКИ ДЛЯ ВСЕГО "СПАРТАКА"
Экс-спартаковец Робсон забрался в бразильскую глушь еще дальше, чем Самарони. При том, что постоянная квартира у него чуть ли не в центре Сан-Паулу. Найти форварда удалось там, где бескрайние плантации сахарного тростника сменяются апельсиновыми, банановыми и эвкалиптовыми рощами, где за 3 - 4 доллара можно купить мешок сочных цитрусовых или пятилитровую канистру свежевыжатого сока, а за десять - пару добротных кожаных ботинок. Боюсь, если бы не наша встреча, я так
никогда бы и не узнал о существовании этого забытого Богом и достойного пера Салтыкова-Щедрина городишки с нехитрым названием Жау (ударение на вторую гласную. - Прим. В.К.).
Если откровенно, ожидал увидеть Луиску, как звали Робсона в "Спартаке", немного другим - поправившимся, слегка вальяжным, в образе эдакого боцмана, прошедшего семь морей. Отнюдь! Едва автобус команды "XV де Жау" подкатил на клубную базу после очередной тренировки, как из передней двери ко мне спустился тот самый - веселый и стройный для своих 32 - Робсон, который в свое время в красно-белой футболке давал жару и ЦСКА, и всяким "арсеналам" с "реалами". "Владимир! - воскликнул он, к изумлению одноклубников. - Кто бы мог подумать, что мы увидимся
здесь, за тридевять земель от России?!"
Робсон живет сегодняшним днем и рад тому, что у него есть возможность заниматься любимым делом - играть в футбол. Да, вторая лига чемпионата Сан-Паулу - не элитный дивизион России, Японии или Франции, где ему доводилось выступать. Да и зарплата в 700 - 800 долларов не идет ни в какое сравнение с той, что он получал раньше. Зато теперь он нужен "XV де Жау" не меньше, чем когда-то "Спартаку". В
этом убежден и сам Робсон, и его тренер - сын великого Педро Рочи, уругвайского Пеле, который, кстати, и является президентом клуба.
Условно говоря, "XV де Жау" - что-то вроде бразильского "Дагдизеля" или "Таганрога". Команда не претендует на многое даже в своем дивизионе, а предел ее мечтаний - встретиться с каким-нибудь суперклубом уровня "Сантоса" или "Палмейраса" в Кубке штата Сан-Паулу. Но Робсона это не смущает. Он вместе с Андрезинью (экс-"Коринтианс") и Каноне (экс-"Галатасарай") - лидер команды, авторитет для молодежи, а потому спрос с него особый. А учиться у Робсона есть кому. Например, пяти юным японцам, которые, как и он, живут на базе, только в отличие от него платят клубу по 1000 долларов в месяц за возможность стажироваться в Бразилии. Да и доморощенная молодежь смотрит на него, как на аса.
...Мой знакомый спешит переодеться, после чего мы минут на десять заскакиваем на расположенный по соседству домашний стадион "XV де Жау" - с обшарпанными трибунами и доисторическим табло. Но разговор, как ни странно, заходит не о подвигах команды и не о ее торсиде, а о птице "кейра-кейра", вроде нашего кулика, которая гнездится на газоне этой и многих других подобных арен в глубинке штата Сан-Паулу. "О, это удивительные существа! - увлеченно рассказывает Робсон. - После того как птицы выводят потомство, они, как и надлежит примерным родителям,
тщательно его оберегают, даже во время матчей. Могут, допустим, во время атаки спикировать тебе на голову! Но во время игры все-таки стараются выводить птенцов за боковую линию или за ворота".
Это, впрочем, не помешало местным тренерам выпестовать здесь таланты, ставшие известными всему миру. Например, Сонни Андерсона, который начинал как раз в Жау, а снискал всемирную славу в "Барселоне" и "Лионе". Или Эдмилсона, опорного полузащитника нынешней сборной Бразилии.
Затем мы отправляемся обедать в уютный ресторанчик с традиционной для этих мест кухней, расположенный в поселке неподалеку. Едим жареного поросенка с сухариками из маньоки, рисом, фасолью и салатом, запиваем ледяным пивом. Интервью закончено - и Робсон поддается ностальгии.
- Годы в "Спартаке", в России - лучшие в моей жизни, - признается он. - Причем чаще всего вспоминаются не большие победы и переполненные стадионы, а какие-то незначительные, но очень дорогие для меня детали. Помню, например , как по дороге на базу в Тарасовку покупал мороженое для бабушек с кухни или как перед вылетами в другие города приобретал для всей команды семечки. Много я бы отдал сейчас за то, чтобы это повторилось".
Перед нашим расставанием Робсон попросил меня немного подождать его на скамеечке в парке, а сам рванул в ближайший торговый центр. Через четверть часа вернулся - обескураженный. "Хотел купить подарки к Новому году для Цыли (Ильи Цымбаларя. - Прим. В.К.) и Титова и передать их с вами, - заметил он. - Но их, к сожалению, нет в этой дыре". Я удивился, потому что чего-чего, а рождественских безделушек,
в том числе с национальным колоритом, в конце декабря на полках магазинов везде навалом. Но Робсон развеял мои сомнения: "Есть у меня должок перед этими шутниками. Вот и хотел отправить им такие внушительные вертушки на крышу дома, крутящиеся от ветра. А то они в свое время подсунули такую в мою спортивную сумку перед вылетом в другой город, а потом разыграли меня на глазах у всей команды..."
Нет, он и в самом деле такой, как прежде - веселый, озорной, немного наивный. Прямо как ребенок. И мне показалось, что, когда я уезжал, на глаза Робсона навернулись слезы. Потому что в тот момент разрывалась еще одна ниточка, связывающая его со счастливым прошлым.
