Заметки узника «Матросской тишины»

Об амнистии, затратах на зеков и нелепости правосудия

02.09.2018. «Матросская тишина»

Здесь много обсуждений о якобы предстоящей амнистии. Власти страны приняли закон, что год в СИЗО приравнивается к полутора годам колонии, в связи с чем на свободу выйдет 100 000 человек, ослабив нагрузку на федеральный бюджет. Повышение пенсионного возраста в стране также говорит о дефиците денежных средств и дает надежду на амнистию. Правда, адвокаты смеялись, когда я рассказал про подобные слухи.

- В тюрьме всегда говорят о предстоящей амнистии.

В Государственной Думе не исключают, что в 2018 году в России будет проведена уголовная амнистия. Благо, и повод для нее есть – в декабре исполняется 25 лет российской Конституции.

Не только родственники тех, кто находится в колониях и тюрьмах, но и представители экспертного сообщества говорят о том, что следующая уголовная амнистия в России должна стать достаточно широкой и включать в себя намного больший перечень тех, кто под нее попадает, чем это происходит обычно.

Как говорит руководитель Института проблем современного общества (ИПСО) Ольга Киюцина, цель, которая должна стоять – сократить население российских тюрем в два-три раза. Это привело бы количество заключенных в России к нормальному для цивилизованной страны уровню.

Руководитель ИПСО обращает внимание на то, что проекты амнистий в России традиционно готовят те люди, которые в принципе не особенно заинтересованы в гуманизации системы наказаний. Для этих людей само слово гуманность – нечто малопонятное и совсем им не близкое. В результате раз за разом амнистия превращается в профанацию.

Вероятнее всего, в декабре действительно проведут амнистию к юбилею основного закона страны, но попадет под нее сравнительно небольшое количество заключенных. Это будут те, кто вскоре вышел бы на свободу безо всякой амнистии: люди, которые получили небольшие сроки и имеющие хорошие шансы на освобождение по УДО.

В России в действительности около миллиона заключенных (по оценкам экспертов и адвокатов, реальная цифра разнится с официальной статистикой), на которых расходуется около сорока миллиардов рублей в месяц,не считая капитальных затрат и попутных расходов на работу полиции, судов, прокуратуры, следователей, ФСБ и других правоохранительных органов.Сегодня Россия не может позволить себе такие огромные расходы на миллионную армию заключённых. 

В 1900 году в России насчитывалось 895 тюрем, в которых содержалось всего 90 140 человек, то есть в десять раз меньше, чем сейчас. Средний срок заключения в дореволюционной России составлял два с половиной месяца, в сегодняшней – около четырех лет. Дореволюционные арестанты получали неплохое питание, одежду, заполняемость камер была в два раза ниже. В «Лефортово» в камерах сидело по одному человеку, сейчас по двое. «Бутырка» и «Матросская тишина» в то время также предоставляли площадь для заключенного в два раза больше, и впоследствии сидельцы с удовольствием вспоминали, как комфортно им сиделось «при царе Николашке». России к началу XXвека удалось обеспечить содержание заключенных в соответствии с европейскими стандартами и принятыми конвенциями.

Силовики ссылаются на статистику количества при Сталине, на что я могу им легко возразить. В 30-х годах в СССР на пике содержания арестантов в лагерях доходила до полутора миллионов человек, но население Советского Союза было более, чем в полтора раза больше населения России. Ко всему прочему в то время зэки строили железнодорожные магистрали, Беломорканал, крупные металлургические и химические комбинаты, принося экономическую пользу стране (заранее приношу извинения за циничную оценку эффективности, при том, что миллионы людей погибли на этих каторжных работах).

Если наше государство расходует сотни миллионов рублей в годовом бюджете на содержание тюрем и колоний, то, наверное, оно хочет увидеть качественное перерождение арестантов, перековывая их в нормальных членов общества. Да не тут-то было…

В указе Президента РФ от 13.10.2004 года №1314 «Вопросы ФСИН», регламентирующим всю деятельность и структуру данной организации, во множестве пунктов, расписывающих все полномочия и обязанности, в задачах ФСИН не прописана цель перевоспитания!!!

В итоге получается, что Россия пытается быть похожей на Европу, затрачивая сумасшедшие деньги на содержание огромной массы арестантов, но не занимается их перевоспитанием и за свои же деньги выковывает врагов государства.

В «Лефортово» один очень милый конвоир Юра, с добродушным, конопатым лицом, высказал мысль:

- Всех арестантов гораздо дешевле и полезней просто уничтожать!

Я думал, что ослышался, но он повторил безо всякой злобы и эмоций свою мысль, почерпнутую им из высказывания какого-то деятеля. Мы с Манашировым после этого долго обсуждали эту мудрость «из народа», не лишенную, кстати, логики.

Работая главой района, я постоянно с управлением образования организовывал экскурсии старшеклассников в серпуховскую тюрьму, чтобы они понимали, чем грозят нарушения закона. Эффект был ошеломляющий. Думаю написать законодательную инициативу, чтобы всех судей, прокуроров, следователей, оперов сажали на месяц-другой в качестве профилактики и своего рода практических занятий в тюрьмы и колонии. Только размещать их не как это сейчас делается, с сослуживцами, а на общий режим с уголовниками, чиновниками и бизнесменами. Уверен - от этого была бы большая польза всей правоохранительной системе России.

Посидев в переполненных камерах без горячей воды, с крысами и клопами, я уверен, они бы продвигали процесс широкой амнистии быстрее, а мера пресечения в виде ареста не раздавалась бы направо и налево. Ведь в обычной жизни ни судьи, ни прокуроры в тюрьмах не сидят. Таких случаев в России по пальцам пересчитать.

Кандидаты на должность судьи в Японии целый год сидят в обычной тюрьме с документами на чужое имя «под прикрытием» для того, чтобы на своей шкуре прочувствовать цену судебной ошибки.

Обращусь, конечно, к своим примерам. Сергей Абросимов, сотрудник Генпрокуратуры, начальник управления по ОРД был задержан в 2009 году сотрудниками ФСБ при передаче мною пяти миллионов рублей за невозбуждение уголовного дела по преднамеренному банкротству МУП «Энергосервис» и взят с поличным. Получил шесть лет лишения свободы, просидел из них половину. Это единственный случай в современной России, когда сотрудник Генпрокуратуры, находясь на генеральской должности, был осужден и отбывал срок в колонии по статье 159 УК РФ. На суде я просил не давать ему реальный срок, заменив наказание на условное. У меня не было цели посадить его, я всего лишь защищался от широкомасштабного наезда высокопоставленных прокурорских работников.

Через день у меня задержали моего заместителя – Елену Базанову, якобы, на взятке, которой не было. Оперативники отдали платежку на обнальную фирму в другое крыло здания подчиненной Базановой. Деньги по ней перечислены не были, но в кадрах по всем каналам крутили ее личные 20 000 рублей, лежавшие у нее в сейфе. Базановой поставили условие – оговори Шестуна и выйдешь на свободу. Заявитель по ее делу – полковник ГУЭБиПК МВД Борис Калимулин с фальшивым паспортом на предпринимателя Юсупа Каримова. 

Елена Юрьевна отказалась, и тогда они в качестве мести за Абросимова возбудили на меня уголовное дело по статье 290, части 4 УК РФ – взятке в особо крупном размере по заявлению криминального лидера Сергея Романова («Графа»). Он сообщил, что три года назад давал мне взятку, не подтвердив, кроме слов, это ничем, но это не помешало возбудить особо тяжкую статью. Через три года дело было закрыто за отсутствием события преступления, но сколько сил и здоровья у меня отобрали – не подсчитать.

Следом за этим по моему заявлению было возбуждено уголовное дело по «подмосковным игорным прокурорам», и около десяти высокопоставленных сотрудников прокуратуры было посажено за решетку.

Заместитель прокурора Московской области генерал Станислав Буянский дал показания, что арест Базановой координировал зампрокурора Подмосковья генерал Игнатенко и начальник управления по работе со следствием Дмитрий Урумов в координации с ГУЭБиПК МВД с целью воздействия на Шестуна.

Генпрокуратура встала грудью на защиту своих сотрудников и продержав их больше года в тюрьме, Ткачев со следователем СК Никандровым, а именно он впоследствии вел это дело, вынуждены были их отпустить. Генпрокуратура не подписала обвинительное заключение на своих коллег, а без этого передача материалов в суд невозможна.

Иван Ткачев договорился с заместителем Генпрокурора Гринем о закрытии дела «Подмосковных игорных прокуроров» в обмен на уголовное преследование генерал-лейтенанта ГУЭБиПК Дениса Сугробова по статье 210 УК РФ – преступное сообществ, таким образом, устранив своего живого конкурента по поляне обнала в банковской деятельности.

С легкой руки Ивана Ивановича статья 210 УК РФ, ранее применявшаяся крайне редко, именно к классическим преступным сообществам, бандам, на счету которых множество убийств, теперь легко лепится любым бизнесменам, силовикам и чиновникам. Сроки там до 25 лет лишения свободы, и это хорошая «палка» для непослушных. Любая фирма, где есть директор, бухгалтер и финансист, подходит под определение преступного сообщества – группа людей в сговоре для извлечения незаконной прибыли. Если раньше в России возбуждалось 210 статей УК десятки в год, то сейчас – тысячи!..

С тем же заместителем генпрокурора Гринем Ткачев подружился на этой почве, и с легкостью им удалось посадить теперь уже и меня в тюрьму по нынешнему делу.

Завершая свои истории участия в крупных войнах силовиков, могу сделать выводы, что в тюрьмах сколь-нибудь высокопоставленных прокуроров не имеется, так же практически нет даже рядовых судей.

Неужели можно предположить, что коррупция не проникла в высокие кабинеты сотрудников прокуратуры, ФСБ и федеральных судей? Да нет, просто в современной России в социальный пакет судьи наряду с пожизненным денежным содержанием, превышающим пенсию любого гражданина страны, входит и полный иммунитет на уголовное преследование. Пьяный судья, сбивший пешехода насмерть, не может быть задержан сотрудником ГИБДД. Фактически власть выдает защищающим ее судьям индульгенцию на любое беззаконие. В худшем случае их просто увольняют.

В Сингапуре глава государства Ли Куан Ю справился с чудовищным разгулом коррупции, введя институт независимых судей. Судьям Сингапура выплачивается жалование 2,5 миллиона долларов в год,но при этом с них и крайне строго спрашивают. Наказание для сингапурского судьи, попавшегося на коррупции, одно – расстрел. Именно поэтому в Сингапуре самый высокий уровень жизни и практически нет преступности.

Во всех развитых странах судебная власть абсолютно независима от исполнительной власти, и только в России любой федеральный судья, даже районного суда назначается указом Президента РФ. 

Люди с реально большими деньгами давно уехали за границу, с экстрадицией у России проблемы из-за ухудшения международных отношений. Мало того, сейчас уже начали бежать те, у кого нет денег, а только разум и руки. Получается увеличение оттока капитала и утечка мозгов. Конкурсы даже в нефтяные ВУЗы, например, университет нефти и газа имени Губкина гораздо ниже, чем в Академию ФСБ или базовые ВУЗы прокуратуры и судов. Молодежь и их родители понимают, что зарабатывать на производстве или в бизнесе сложно и небезопасно, в отличие от проверяющих структур. Кто же будет работать в стране, если все хотят быть судьями и прокурорами?

***

Выход из голодовки оказался даже сложнее, чем заход в нее, вот уж не ожидал. Во-первых, сложнее психологически, хоть я и добился перевода в «Матросскую тишину», пусть и временно, но основные требования были не выполнены. Когда ты начинаешь голодать, то все вокруг тебя начинают бегать, уговаривать – прокуроры, начальство СИЗО, правозащитники… Каждый день идет по нарастающей, ты доволен собой, что обладаешь силой воли, что движешься к своей цели, к тебе внимание со стороны СМИ, к тому же нет таких болей, как при выходе, и столько суеты, как в ограниченных условиях найти и приготовить необходимые блюда и отвары. 

Первые четыре дня я пил только соки, у меня, правда, были лишь апельсины, не рекомендованные врачами из-за повышенной кислотности. Слава Богу, у моих прекрасных соседей были необходимые продукты, я же приехал практически пустой из «Лефортово». Привезли мне передачу и оплатили товары из тюремного магазина только на шестой день, поэтому я съел у Андрея и Рашида все запасы морковки, яблок, бананов, сухофруктов всех видов. Очень пригодился большой врачебный опыт Абдуллова и огромный запас лекарственных препаратов, которыми он щедро делился.

Очень много времени уходит сейчас на приготовление необходимых блюд. С утра до вечера я что-то тру на терке, отвариваю кипятильником свеклу, сухофрукты, морковку, выжимаю соки. Ем через каждые два часа понемногу жидкие каши, тертые овощи, постоянно меняя и не смешивая по видам продукты. 

Ответы на все мои жалобы, ходатайств и обращения не приходят из-за моего перемещения из «Лефортово». Времени сейчас хватает на описание тюремной жизни, письма своим близким, которые пошли целыми пачками по электронной переписке.

С горечью узнал здесь о жестоком приговоре Манаширову – 12 лет строгого режима за посредничество во взятке пятилетней давности, не подтвержденной ничем, и купленный телефон в тюрьме у повара по провокации. Убийцам столько не дают… 

Как можно так жестоко относиться к бизнесменам, не имеющим отношения к природным ресурсам, нефти, газу, а занимающимся строительством торговых центров? Отобрали «Columbus», ну, и так наказали уже, зачем добивать человека?! Надеюсь и молюсь, чтобы он в Верховном суде снизил срок хотя бы до 7-8 лет общего режима, тогда он сможет выйти на свободу с учетом уже отсиженного времени.

Партнер Манаширова Ильдар Самиевсидит сейчас в 6-м «спеце» «Матросской тишины» по ст. 159 с очень сомнительным составом преступления. Обвиняют в том, что его компании выдали известному футболисту Федору Смолову квартиру, оказавшуюся в залоге у банка, и еще одному эпизоду. Это вопрос арбитражного разбирательства, но зачем человека два года держать в тюрьме, когда он давно погасил ущерб двум этим клиентам, и торговый центр «Columbus» отобран? 

***

Экс-депутату Госдумы от «Справедливой России» Самиеву, кстати, предъявил «стремящийся» таджик Анвар, сидящий по статье 105 УК – «убийство» в камере 621, вроде как, имеющий статус бродяги (ранг перед вором в законе) за то, что Ильдар не давал своим однокамерникам способствовать «дороге», проходящей транзитом через окно его камеры. Дело в том, что расположена четырехместная камера в стратегическом месте, окно выходит как раз на больницу, где мы сейчас находимся, и оттуда удобно еще и перекрикиваться с больничным корпусом, но Ильдар не давал соседям даже этого.

Продолжение следует