Три разногласия, три не составные части

Имеющие символическое значение руины донецкого аэропорта в среду перешли в руки сепаратистов. После возобновления активных военных действий в середине января, ставших, по данным украинской стороны, результатом переправки через границу большого количества вооружения, сообщения о жертвах среди мирного населения поступают с пугающей регулярностью. Терпение участников переговоров, собравшихся в Берлине на встречу в нормандском формате, на исходе, отметил глава германского МИДа Франк-Вальтер Штайнмайер. В четверг в Давосе Ангела Меркель назвала конфликт России с Украиной нарушением «базовых принципов европейского миропорядка». Уроки Второй мировой делают для Европы очевидным, что проблема не имеет военного решения, поэтому санкции против России неизбежны.

По итогам этих переговоров их участники вернулись к требованиям, прописанным в минских договоренностях: отвод войск сторонами при условии закрепления за Донбассом особого статуса. Но трактовки этих требований различны. Если представитель США при ООН называет условия Москвы «планом российской оккупации», то Франция, напротив, призывает Украину предоставить Донбассу широкую автономию при соблюдении суверенитета страны. Формально автономию допускает и Киев: закон об особом статусе Донбасса, принятый в сентябре, не отменен. Хотя законопроект о его отмене внесен в Верховную раду.

Проблема в том, что под автономией стороны понимают очень разные вещи. Разногласий как минимум три, отмечает политолог Алексей Макаркин. Первое: какая именно территория получит особый статус — Донецкая и Луганская области или территории, занятые ополченцами?

Второе: что могут представлять собой присутствующие на автономной территории «силы самообороны» — «летучие отряды», вооруженные стрелковым оружием, или полноценную армию с танками и зенитными комплексами? Третье: как возможна интеграция «народных республик», пусть автономных, в Украину, если сепаратисты и Киев считают друг друга «террористами» и «хунтой»?

Затягивание решения больнее всего бьет по Украине: российский экономический кризис вызван скорее падением цены нефти, чем санкциями. Решить проблему военными средствами у украинской армии не получается. Добиться деэскалации угрозой ужесточения западных санкций против России тоже не получается: формально Москва всеми силами добивается мира, а Киев, дескать, не хочет идти на сближение.

Крайне важен и вопрос о том, кто возьмет на себя дорогостоящую задачу восстановления разрушенной войной инфраструктуры и налаживание мирной жизни: ни Россия, ни Украина, ни ЕС это делать не готовы. Пока ответов на эти вопросы нет, любые итоги переговоров эфемерны. Точнее, они являются переходом не от войны к миру, а институциализацией «тлеющего конфликта» на территории Украины. Киев это, безусловно, не устраивает, нужно ли это Кремлю — вопрос.

Источник - "Ведомости"