Билет в один конец — это только начало
У коллапса на туристическом рынке множество причин — и государство не может справиться ни с одной из них
На сегодня российской демократии удалось защитить два главных завоевания девяностых — свободный выезд граждан за рубеж и 51-ю статью Конституции. Но ситуация с открытой границей становится все менее однозначной. Сначала западные страны закрыли въезд для нескольких десятков россиян в рамках украинского санкционного пакета. Ситуация в статистическом плане неразличимая, но создающая важный прецедент и нервозность на рынке. Затем уже наше правительство закрепостило собственных силовиков, запретив для них выездной туризм, — пришло время покорять Крым, ну или хотя бы Сочи. Наконец, рынок туроператоров накрыла волна крупных банкротств, десятки тысяч россиян оказались за рубежом в беспомощном положении — и врио главы Ростуризма Олег Сафонов прямо заявил: лучше отдыхать в России.
Внезапный и невольный уход с рынка клиентов-силовиков сам по себе оказался ощутимым ударом, но не синонимом коллапса. По оценкам туроператоров, на силовиков и членов их семей приходилось около 10% выездного турпотока. Проблема в том, что рынок и без того находился в депрессивном состоянии. Продажи путевок в страны Европы значительно сократились из-за девальвации рубля, которая сделала их банально дороже. Чтобы не потерять долю на высококонкурентном рынке, где бал правит спрос, многие турфирмы принялись отчаянно демпинговать, надеясь отбить свои деньги в высокий сезон. И вот тут потеря силовиков, юрьев день которых обычно приходился на пики: новогодние, майские и лето, — стала для многих крупных компаний действительно невосполнимой.
Премьер-министр Дмитрий Медведев был во многом прав, сравнивая туристический бизнес по структуре с МММ. Туроператор выкупает отели и авиабилеты заранее, рассчитывая покрыть расходы и получить прибыль за счет будущих продаж. Если фирма демпингует, продавая туры ниже себестоимости, то это значит, что обязательства перед текущими клиентами выполняются за счет денег будущих. А кассовый разрыв обычно покрывается за счет кредитных средств.
Такая модель неплохо работала на рынке, который все посткризисные годы демонстрировал устойчивый, хотя и неравномерный рост. Но в этом году к драматическому снижению спроса добавились и серьезные сложности с управлением финансами.
Многие российские турфирмы, а также работающие с ними в пуле авиакомпании брали кредиты в иностранных банках (потому что российские дороги и получить их трудно). Но еще с начала весны в отношении российских заемщиков стали действовать неявные, но вполне реальные санкции. Перекредитовываться стало негде. Плюс к тому многие страховщики, адекватно оценив риски, в принципе отказались предоставлять услуги российским туроператорам, и те, чтобы получить страховку, необходимую по закону, стали обращаться к мелким и малоизвестным фирмам. (Так произошло, например, с турфирмой «Нева», которую бросил СОГАЗ, а подобрала СК «Восхождение». Ноша оказалась для страховщика непосильной, и вскоре после приостановки деятельности «Невы» он и сам лишился лицензии).
Так что сама по себе череда банкротств, которая потрясла рынок этим летом, имеет вполне объективное происхождение. В условиях падающего спроса, дорогого фондирования и избыточного предложения с плохим риск-менеджментом ничего иного ждать и не стоило. Государство и профессиональное сообщество, конечно, должны приложить максимум усилий, чтобы нивелировать ущерб для туристов, оказавшихся в сложной ситуации, но в очередной раз перетряхивать правила игры на рынке, наверное, не стоит — на нем, судя по всему, идет процесс самоочищения, болезненный, но закономерный.
И уж тем более не нужно устраивать ему на пустом месте дополнительный внешний шок, расширяя круг закрепощенных, приговоренных к Крыму граждан. А ведь предпосылки к тому есть. Сотрудников госкомпаний и бюджетников (пока) не обязывают выкупать путевки на российское черноморское побережье, но уже настойчиво их рекомендуют. Но у нас ведь от добровольно-принудительного до обязательного — один законопроект, вполне проходной в условиях социальной мобилизации. Тем более что силовики, наряду с избранными представителями элиты, неожиданно оказались дискриминированной группой: простому народу, видишь ли, ездить «по европам» можно, были б деньги, а им нельзя.
Пока же проблема традиционно решается усилиями Следственного комитета, который ищет вредителей, то есть мошенников, среди руководства туроператоров.
Направление поисков не совсем уж тупиковое. Ведь в ситуации падающего рынка естественным образом возникает соблазн превратить неустойчивую компанию в пылесос, то есть собрать клиентские деньги, вывести их на офшорки и обанкротиться, ссылаясь на сложную ситуацию на рынке. Аналогичную ситуацию мы уже сравнительно давно наблюдаем в банковской сфере. Тут регулятор обычно упреждает банкротства, и вкладчики исправно получают свои деньги в пределах страхового покрытия, а вот правоохранителям похвастаться особо нечем. Если уголовные дела и доводят до суда, то отвечают не руководители и владельцы «пылесосов», а менеджеры среднего звена. К тому же Следственный комитет имеет привычку утрачивать интерес к историям, которые выпадают из эпицентра общественного внимания.
Так что врио главы Ростуризма был не совсем прав, утверждая, что лучше отдыхать в России. И не потому вовсе, что наши курорты проигрывают по соотношению цена–качество. Если говорить откровенно, то государство расписалось в собственной неспособности регулировать туристический рынок. А значит, чтобы хоть как-то себя обезопасить, лучше планировать отдых самостоятельно, хотя это и труднее, и дороже.
