Банкротство не предлагать
Почему один из самых нужных в условиях кризиса законов никак не может попасть в Госдуму
Чиновники обещали, что в 2009 году должна завершиться процедура принятия закона о банкротстве физических лиц. Предполагалось, что с начала этого года многострадальный документ вступит в силу. Однако он даже еще не дошел до Госдумы, поскольку его несколько раз заворачивали на стадии согласования. Между тем закон срочно необходим сотням тысяч россиян, которые взяли в банках кредиты и из-за кризиса оказались не способны их выплачивать.
Однако власти, влив осенью 2008 года в экстренном порядке огромные деньги в поддержку банковского сектора и ряда отечественных предприятий, теперь не торопятся помочь простым гражданам выйти из финансовой передряги с наименьшими потерями. Процедурой банкротства сейчас в России могут воспользоваться только компании и индивидуальные предприниматели, для физических лиц подобный порядок не предусмотрен.
Для большинства россиян слово «банкрот» звучит едва ли не так же, как «жулик». А бояться тут нечего. На самом деле банкротство дает должникам куда больше возможностей достойно выйти из тяжелой финансовой ситуации, чем существующая в данный момент процедура. Сейчас по решению суда имущество должника арестовывается и продается на торгах. Если этого хватило для погашения долга – претензии исчерпаны, если нет – человек продолжает оставаться должником, пока не вернет все до копейки. В случае его смерти долг может перейти и к наследникам.
Процедура банкротства тоже предполагает распродажу имущества, но сначала должнику дают возможность договориться с кредитором в суде. Гражданин может представить свой план того, как он собирается гасить задолженность, и, если суд его примет, долг можно будет выплатить постепенно, но не дольше, чем за пять лет. Если это получится, дело улажено. Но, если возможности платить нет совсем, придется начинать процедуру банкротства и продавать имущество, но не все.
В своей последней версии закон содержит список того, что нельзя забрать у человека за долги. В частности, нельзя лишить его единственного жилья (но не в случае ипотеки). Кроме того, должник может оставить себе денежные средства на сумму не более 25 тыс. руб., предметы домашней обстановки и обихода, личные вещи, за исключением предметов роскоши, и имущество, необходимое для профессиональных занятий, если его стоимость не превышает 10 тыс. руб. Также в этом списке фигурируют продукты питания на сумму не более 25 тыс. руб., медицинские препараты и оборудование, предметы бытовой техники общей стоимостью не более 30 тыс. и многое другое.
Остальное имущество можно забрать и продать. Главное – после того, как это будет сделано, человек считается полностью свободным от долга, вне зависимости от того, покрыла продажа размер задолженности или нет. При этом признание гражданина банкротом накладывает определенные ограничения. Следующее банкротство возможно не раньше, чем через пять лет, и в течение этого времени при обращении за новым кредитом необходимо будет уведомить банк о факте банкротства.
Согласно проекту закона банкротом может быть признан гражданин, сумма долга которого составляет не менее 50 тыс. руб., а просрочка по оплате – не менее шести месяцев. Таких людей в нашей стране может найтись очень много. По данным Службы судебных приставов, в середине прошлого года в исполнительном производстве находилось более 860 тыс. задолженностей физических лиц только перед банками. Общая сумма составляла более 150 млрд. руб. В декабре банки сообщили, что сумма просроченных кредитов физических лиц достигла 250 млрд. руб.
Этим людям очень бы пригодился закон о банкротстве, но его нет. «Проблема невозврата кредитов сейчас стоит очень остро, особенно в городах, где было все радужно, а потом – бах! «К таким относится, например, Тольятти, – сообщил председатель правления Международной конфедерации обществ потребителей Дмитрий Янин. – Этот закон, при разумной процедуре, позволил бы миллионам людей, а порядок именно такой, при расставании с частью имущества цивилизованно избавиться от долгов».
Но закона о банкротстве физических лиц нет, хотя разрабатывается он с 2004 года. После всех долгих согласований предполагалось ввести его в силу еще в начале 2009 года. Но грянул кризис, о документе, важность которого сразу возросла в разы, не то чтобы забыли, его решили отложить. Предполагалось, что еще одного года хватит на то, чтобы все уладить. Но не хватило – ни чиновникам, ни законодателям, ни экономике.
В качестве причин, почему законопроект в очередной раз завернули, назывались разные факторы: расхождение по минимальной величине долга для банкротства, по списку имущества, которое нельзя изымать, процедурные вопросы. Однако эти вопросы не выглядят настолько важными, чтобы вообще не принимать закон. «Он по существу был готов уже несколько лет назад, но почему-то правительство никак его не вносит, – заметил член комитета Госдумы по финансовому рынку, председатель подкомитета по банковскому законодательству Павел Медведев. – Там есть некоторые моменты, которые я бы назвал спорными, например, прописано, что банкроту нужно обязательно нанимать конкурсного управляющего, но это такая мелочь, которая очень легко исправляется при втором чтении. Ничего такого, что трудно исправить, я не нашел. Поэтому мне странно, что такой важный закон не принимается».
Дмитрий Янин считает, что принятие закона блокируют силы, которым невыгодно снижение прессинга на заемщика. «Это, прежде всего, банки, – заявил он. – Трудно ожидать принятие такого закона в стране, где ведущие банки на полном серьезе предлагают ввести уголовную ответственность за неоплату кредита, аналог долговых ям». По словам эксперта, отсутствие закона о банкротстве – это дикий капитализм, которого уже давно нет в Европе и США. «Разработка ведется годами, хотя придумывать ничего не надо, есть успешные примеры других стран. А самый вопиющий случай был в прошлом году, когда человек, который был перекредитован, от отчаяния захватил офис банка и был убит спецслужбами, – сообщил г-н Янин. – Число таких случаев будет только нарастать, потому что несправедливость очевидна. Люди теряют работу, становятся инвалидами, у них умирают близкие, но при этом они обязаны платить по кредитам. Поэтому мы не советуем брать кредиты в России до момента появления института банкротства частного лица».
По словам вице-президента Ассоциации региональных банков Александра Хандруева, банки за принятие закона, вопрос вызывает лишь то, в какой редакции он будет принят. «Вся проблема в том, что банкротство физических лиц может при определенных условиях освобождать от ответственности, – пояснил он «НИ». – Поэтому надо найти такое решение, при котором обязательства перед банком исполнялись. А если не исполняются, то должны быть необходимые полномочия истребовать сумму либо за счет реализации имущества, либо за счет вычета из доходов, как это делают, например в Чехии. В России, к сожалению, в прежнее время строгость закона компенсировалась его неисполнением. Надо, чтобы закон исполнялся, вот позиция банков».
Один из аргументов банков – опасение злоупотреблений со стороны недобропорядочных граждан. «Возможность для злоупотребления, безусловно, есть, – соглашается г-н Медведев. – Если судебная система не будет работать четко, то, наверное, таких жуликов обнаружится много. Но за жульничество полагается уголовная ответственность, а за невозврат кредита – нет». По словам депутата, банковское сообщество в целом настороженно относится к закону о банкротстве физлиц, но серьезные банкиры воспринимают его, скорее, положительно. «Дело в том, что сейчас, выбивая маленький долг, банк должен совершать операции, которые себе дороже. По современному законодательству непонятно, когда надо поставить точку, а банк обязан выбивать свои деньги до последнего. Если он этого не делает, он попадает под давление надзорного органа», – сообщил г-н Медведев.
Директор Центра исследований постиндустриального общества Владислав Иноземцев считает, что все же банковское сообщество – самое заинтересованное лицо в затягивании процесса. «Принятие закона выгодно гражданам, но абсолютно невыгодно финансовым институтам, чьи интересы, видимо, важнее, чем интересы граждан, – заметил он. – Финансовые институты имеют одно из самых мощных лобби в России, в том числе и госбанки, которое особенно крупно кредитовали население».
Что касается перспектив, то, по информации Минэкономразвития, закон о банкротстве физлиц уже поступил в правительство, и в скором времени можно ожидать внесения его в Госдуму. Впрочем, заверения, что все уже на мази, звучат не первый год. В этом смысле любопытно, что в последней версии законопроекта появилась статья, согласно которой закон вступает в силу не сразу, а только через год после его официального опубликования. «Это новость по сравнению с тем, что было в предыдущих многочисленных вариантах, – поведал Павел Медведев. – Меня этот момент удивляет. Мне кажется, этот закон должен вступать в силу немедленно».
Владислав Иноземцев считает, что до окончания кризиса принятие этого закона практически невозможно. «Как раз сейчас противодействие ему будет только расти, потому что кризис развивается, а невозвраты кредитов растут, – пояснил он. – Эти дыры надо каким-то образом затыкать. Правительство уже оказало помощь финансовому сектору и не заинтересовано в ее дальнейшем наращивании в ближайшие годы. Думаю, как и всегда у нас, жители будут крайними, и мы дождемся закона о банкротстве физлиц, когда актуальность темы уже существенно снизится».
