"ЮКОС-надежда" Михаила Касьянова
В российской прессе и политизированных блогах продолжается обсуждение интервью Михаила Касьянова английской газете Financial Times, в котором экс-премьер фактически повторил отправленные в Европейский суд по правам человека показания по "делу Михаила Ходорковского".
По словам Касьянова, еще в 2003 году президент Владимир Путин сказал ему, что Ходорковский без его, Путина, согласия финансирует КПРФ, в то время как должен был помогать только "Яблоку" и СПС. Однако "правдой о ЮКОСе" заинтересовались немногие. Уж слишком много вопросов оставляли "воспоминания" Михаила Михайловича. Кто мешал бывшему премьер-министру выложить всю правду-матку чуть раньше? Например, когда в суде рассматривалось ещё только первое дело Ходорковского. Или же в ходе своего выдвижения кандидатом в президенты. Но тогда у Михаила Михайловича было достаточно поводов, чтобы заявить о себе. В отличие от дня сегодняшнего, когда затея с партией\общественным движением окончательно провалилась, а сам экс-премьер выпал из поля зрения СМИ.
Но, похоже, эта попытка самопиара не была по достоинству оценена ни СМИ, ни даже сторонниками освобождения Ходорковского. Что касается упомянутых политических партий, то их руководство и вовсе не обратило внимания на "откровения" Касьянова. Разве что в ЛДПР воспользовались ситуацией, чтобы лишний раз уколоть конкурентов. "ЛДПР – единственная из крупных политических партий России не находилась на дотациях у олигархов", - заявили подопечные Владимира Жириновского.
Что касается коммунистов и демократов, то им, по сути, нечего было сказать, кроме того, что они говорили ранее. Нынешний лидер "Яблока" Сергей Митрохин откровенно говорил, что "арест Ходорковского в разгар избирательной кампании дестабилизировал всю нашу финансовую часть". А считавшийся (и до сих, впрочем, считающийся) креатурой ЮКОСа в КПРФ Илья Пономарёв (в настоящее время - депутат ГД РФ от партии "Справедливая Россия") утверждал, что ЮКОС не мог финансировать КПРФ даже теоретически, поскольку имел ряд акционеров, в том числе и иностранных, которые "ни при каких условиях не смогли бы согласиться на сотрудничество с коммунистами". "Что касается активности отдельных акционеров в частном порядке, а не компании в целом, у Михаила Ходорковского взгляды сугубо праволиберальные", - отмечал И. Пономарёв, недоумевая, зачем нефтяной компании финансировать конкурирующие друг с другом политические партии. Что же касается, к примеру акционера ЮКОСа Сергея Муравленко, состоявшего в предвыборном списке КПРФ на думских выборах 2003 года, то он, по словам Пономарёва, если и поддерживал КПРФ, "то только для того, чтобы обеспечить себе свое личное политическое будущее".
Одним словом, Касьянов в очередной раз сел в нефтяную лужу. Правда, изрядно обмельчавшую. В своё время, аккурат перед тем как заявить о своём намерении принять участие в президентских выборах и возглавить российскую оппозицию, Касьянов сообщил корреспондентам иностранных СМИ, что в случае своей победы установит "справедливую цену" на нефть в размере 20-25 долларов за баррель, вместо, соответственно, существующей на тот момент несправедливой - порядка 60 долларов. "Мир нуждается в альтернативных источниках энергии, но использует сегодня то, что у нас есть сейчас", - объяснял Касьянов, чьи слова тонули в нескончаемых аплодисментах западных СМИ и политиков.
Американцы и европейцы действительно озабочены сильным удорожанием энергоносителей, и любые намеки на снижение цен им нравятся. С другой стороны, России объективно выгодны высокие цены на нефть. А потому всерьёз слова Касьянова не воспринимали даже на Западе, не говоря уже о том, что в России они сослужили ему очень плохую службу.
В России Касьянову не удалось ни объединить вокруг себя оппозиционные политические силы либерального толка, ни создать партию, ни даже собрать подписи для своего выдвижения в президенты. Бывший премьер-министр даже умудрился рассориться с потенциальными союзниками из лагеря "несогласных", став своего рода неприкасаемым - пути во власть для него давно уже закрыты, а оппозиционеры общаться с Касьяновым откровенно брезгуют. В этой ситуации влезть в дело ЮКОСа, за которым до сих пор следят на Западе, стало для него последней надеждой. Вот только Михаил Михайлович опоздал со своими сенсационно нахлынувшими воспоминаниями. Если ещё 4 года назад он считался перспективным политиком, возможным лидером объединённой оппозиции, то сегодня он не более чем отставной чиновник, пытающийся «хоть тушкой, хоть чучелом», но вернуть себе расположение заокеанских спонсоров.
