Виктор Степанович как национальное достояние
Мне не требуется писать фамилию некоего Виктора Степановича. Это как в стихотворении Сергея Михалкова: «Кто не знает дядю Степу? Дядю Степу знают все».
Остановите на улице с десяток прохожих и спросите, могут ли они назвать фамилию хоть одного посла России. Именно одного вам и назовут, причем не только по фамилии, но и по имени, и отчеству. Значит этот человек в ранге Чрезвычайного и Полномочного Посла России чрезвычайно известен. И не просто как посол, а как «наше все» современности, поэтому и назвал его в заголовке «национальным достоянием».
Лексические недоразумения Виктора Степановича Черномырдина сразу же становились крылатыми фразами в России. Он как никто другой умел так охарактеризовать текущий политический момент, что вся страна хохотала, повторяя к месту и не к месту его перлы. И, несмотря на его, мягко говоря, своеобразную «грамотность», Черномырдин был не просто популярен, его любили за откровенность, народный характер и демократизм в поведении.
Неизвестно, кому пришла в голову гениальная идея, направить этого человека послом в Украину, но в этом что-то было. Украина вроде бы и заграница, а вроде бы и не совсем. Так вот пусть там наш своеобразный посол и выстраивает отношения между двумя странами, которые иначе как тяжелые и не назовешь.
Видимо, поначалу Черномырдину и удавалось кое-что. По крайней мере, Москва и Киев, если и «собачились», то не на уровне своих МИДов. Все-таки дипломатия – это искусство говорить гадости, мило улыбаясь. Но достали Черномырдина его оппоненты, достали. И наговорил российский посол такого, что его украинские коллеги расценили высказывания российского посла как оскорбляющие и несовместимые со статусом дипломатического представителя в стране пребывания. Пригрозили Виктору Степановичу объявить его «персоной нон- грата», то- есть нежелательной персоной. А сие есть страшное для дипломата.
Ну и что, Виктор Степанович и здесь нашелся, что сказать. Мол, данная угроза его напугала не больше как высокие каблуки даму. Естественно, чего ему бояться, он ведь не карьерный дипломат, а так, командированный временно для исполнения дипломатических функций. Дезавуировал себя посол Черномырдин, не ведут себя так послы в такой весьма щекотливой ситуации.
И все, больше о после, Викторе Степановиче Черномырдине говорить неинтересно. За него никогда обидно быть не может, а вот за державу обидно. Ведь ее он представляет в столице Киевской Руси.
Я очень хорошо могу себе представить, что говорят в курилках высотки МИДа на Смоленке. О да, конечно, там Киеву выдают на уровне нелитературного русского по полной. Но все же они профессионалы, и прекрасно понимают, что дипломатия – это искусство поддержания не только межгосударственных отношений на приличном уровне, но и искусство личного поведения государева человека за границей. Этому искусству учат в престижном учебном заведении, и люди, его окончившие, воспринимают свое сообщество как касту карьерных дипломатов. И когда бьют горшки представители их касты, это рассматривается как явный удар по престижу дипломатии России. Обидно, повторяю, за державу становится.
Бывали, конечно, случаи и повеселее. Когда, например, Никита Сергеевич колошматил ботинком по ооновской трибуне и Громыко, сидевший напротив в зале, был обязан стучать кулаком в ритме ударов ботинка шефа. Или когда Борис Николаевич дирижировал оркестром полицейских в Берлине, сопровождающие его лица изображали восторг от музыкальных способностей Ельцина. Но это были первые лица государства, а дипломаты люди подневольные. Но в данном случае уж извиняйте батьку. Не дипломатия это вовсе, а так, как говорил юморист, «выброс сульфидки». Поэтому не всегда то, что мы считаем «национальным достоянием» является достойным для внешнего употребления. Еще Василий Иванович Чапаев видел ограниченность своего употребления, заметив Петьке, что для мировых дел он не годится. « Языков я, Петька, не знаю»,- самокритично взял самоотвод легендарный комдив.
