Если завтра теракт
Правительство регламентировало порядок контртеррористических операций на земле, на воде и в воздухе
Правительство России обнародовало в субботу три положения по реализации федерального закона "О противодействии терроризму". Они касаются антитеррора в воздухе, на воде и суше. Если в первых двух частях постановление просто регламентирует прописанное в законе применение оружия и боевой техники, то в третьей части - о контртеррористической операции - впервые названы категории граждан, против которых запрещено применение спецсредств. Это "женщины с видимыми признаками беременности, лица с явными признаками инвалидности и малолетние". Правда, есть оговорка: "кроме случаев оказания такими лицами вооруженного сопротивления, совершения нападения, угрожающего жизни и здоровью других лиц". Аналогичных ограничений использования оружия и боевой техники нет.
Нынешний закон был принят Госдумой еще в феврале 2006 года и подписан президентом в марте того же года. Работа над ним началась после серии терактов 2004 года, апогеем которой было нападение на Беслан. Документ заменил старый закон "О борьбе с терроризмом" 1998 года, который силовики считали чересчур мягким, так как он не детализировал права и обязанности бойцов спецназа и штабов антитеррористических операций, а также давал довольно туманное определение терроризму. Новый документ конкретизировал эти пункты, позволил уничтожать захваченные самолеты и суда и разграничил такие правовые режимы, как "чрезвычайное положение" и "контртеррористическая операция".
Все три части правительственного постановления касаются не спецслужб, а Вооруженных сил, хотя разрабатывались совместными усилиями экспертов Минобороны и ФСБ. Согласно первому положению армейские подразделения ПВО имеют право стрелять на поражение не только в самолет, который нарушил воздушное пространство России и не реагирует или отказывается подчиниться приказам наземных пунктов или истребителей-перехватчиков. Можно давить на гашетку и в случае, когда есть "достоверная информация о возможном использовании воздушного судна для совершения теракта и реальная опасность гибели людей либо наступления экологической катастрофы (при условии, что были исчерпаны все меры, необходимые для его посадки)". Вокруг этого пункта велась основная дискуссия в Госдуме и обществе при принятии закона, так как противники этого положения говорили, что у мирных граждан в захваченных самолетах не остается ни единого шанса выжить.
Заблудившимся иностранцам пилот истребителя или командир наземного пункта обязан сообщить о готовности стрелять, после чего произвести предупредительные залпы. А вот в отношении захваченных террористами самолетов такое правило не действует - их позволено сбивать без лишних слов.
Примерно те же нормы предусмотрены против нарушителей и террористов на воде и под водой. Однако зона действия правительственных положений значительно расширена пунктом, который позволяет применять оружие не только в территориальных водах и континентальном шельфе России, но и "при обеспечении безопасности национального морского судоходства". То есть теоретически во всех точках Мирового океана, где плавают суда под российским флагом. Кроме того, командир корабля или пилот штурмовика не обязан спасать оставшихся на воде людей - по крайней мере, в постановлении об этом ничего не говорится. Видимо, здесь вступает в силу неписаный морской кодекс.
Наконец, в положении о контртеррористической операции перечислены шесть пунктов, когда солдаты могут стрелять, в том числе для "предупреждения о намерении применить оружие, подачи сигнала или вызова помощи" и "задержания лиц, причастных к террористической деятельности и пытающихся скрыться, если другими способами и средствами осуществить задержание невозможно".
Не секрет, что нормы о контртеррористической операции пишутся для одного региона - Чечни, и с учетом опыта тамошних боевых действий. Напомним, что в обеих "чеченских кампаниях" Вооруженные силы участвовали фактически в правовом вакууме, так как не было специального законодательства об их применении внутри страны. С принятием закона "О противодействии терроризму" вакуум исчез - спустя пять лет после окончания второй войны. Не секрет также, что боевые действия в Чечне велись с полным пренебрежением к международным правилам и обычаям войны, в том числе к Женевской и Гаагской конвенциям, так как обе стороны не считали, что имеют дело с легитимным противником. Поэтому следующая норма в правительственном положении выглядит как революционная: "Запрещается применять спецсредства в отношении женщин с видимыми признаками беременности, лиц с явными признаками инвалидности и малолетних, кроме случаев оказания такими лицами вооруженного сопротивления, совершения нападения, угрожающего жизни и здоровью других лиц". Об оружии речь не идет.
Однако даже эта осторожная норма вызывает споры. Так, вице-спикер Госдумы единоросс Артур Чилингаров заявил "Газете": "Это гуманный акт. В иные времена фашисты не жалели ни женщин, ни детей". А член думского комитета по обороне, ветеран Афганистана Франц Клинцевич считает: "Нет гарантии, что беременная женщина или инвалид на коляске не начинены десятками килограммов тротила. Поэтому все зависит от работы спецслужб".
