Мать «басманного правосудия» или судья особого назначения

Кто она – судья Егорова?

Изначально деятельность Егоровой на посту главы Мосгорсуда медиасообществом оценивалась положительно. В первой половине 2000-х годов возглавляемое ей учреждение стало реально более открытым – у него даже появилась собственная пресс-служба.

Именно при Егоровой в Москве получил развитие институт мировых судей – один за другим открылось более 400 мировых судебных участков, а сам Мосгорсуд в 2003 году получил новое современное здание.

Но по мере службы началась и критика. И не только в СМИ – правозащитники, юристы, ее бывшие коллеги находили повод пустить в нее «стрелу».

В последние годы главное «обвинение» в адрес Егоровой состоит в том, что при ней зависимость суда превратилась в норму российского правосудия, а за ее влияние на исход дел «по указке сверху» столичному суду дали прозвище «Мосгорштамп».

За то время, что Егорова возглавляет Мосгорсуд, получил распространение эпитет «басманное правосудие», подразумевавший управляемость московских судов и единение их с властью.

Не раз деловая пресса со ссылкой на свои источники сообщали о том, что подход к резонансным делам в ведомстве Егоровой был особым. В частности, по распоряжению главного судьи могли распустить коллегию присяжных прямо накануне суда, а вместо нее собрать другую, которая точно вынесет обвинительный приговор. Почему обвинительный? Возможно, таков приказ или пожелание свыше.

Главу Мосгорсуда называли также создательницей судебной практики, которая фактически привела к «презумпции виновности» автомобилистов. Поводом послужило интервью одной из государственных газет где Егорова признавалась в том, что слово сотрудника правоохранительных органов всегда будет выше слова водителя: «когда слово милиционера против слова водителя, мы верим милиционеру» – если дословно.

Говорили о Егоровой и как об авторе «негласной директивы о том, что судья, выносящий много оправдательных приговоров, в Москве не удержится на работе». Может быть поэтому, статистика оправдательных приговоров при ней – меньше процента от всех дел.

Имя Егоровой часто связывали в СМИ с громкими судебными процессами, проходившими в московских судах. Нельзя, к примеру, было не заметить, что в бытность мэром Юрия Лужкова все многочисленные процессы с участием него и членов его семьи заканчивались неизменно их победами. Сама судья объясняла удачливость градоначальника тем, что у того «очень грамотные юристы». Только куда они делись после того, как Лужков ушел в отставку? После этого и он и его супруга суды стали проигрывать один за другим.

Участвовала Егорова и в процессах, которые вызвали широкий общественный резонанс. В частности в «деле ЮКОСа» – хотя сама судья была категорична в том, что все вынесенные по ним решения законны.

Однако, источники некоторых медиа утверждали, что в 2010 году Егорова пыталась оказывать давление на судью Виктора Данилкина – как раз в тот момент, когда судья готовил приговор по второму делу бывших руководителей компании «ЮКОСа».

Верховный суд РФ даже вынес частное определение в отношении Егоровой, потребовав «обратить внимание... на грубые нарушения, допущенные при продлении срока содержания под стражей Ходорковского и Лебедева, признав незаконным их трехмесячное содержание под арестом». Однако на карьеру Егоровой это определение никоим образом не повлияло.

Басманное правосудие через служебный вход

О том, что обвинительный уклон – «хроническая болезнь» судебной системы, заявлял когда-то в одном из своих интервью бывший генпрокурор России Юрий Скуратов. «Система больше верит следствию, оперативным службам, ФСБ, сотрудники которой сопровождают дела до их судебного рассмотрения. Это обусловлено слабостью позиции адвокатуры, то есть адвоката в суде не слушают».

Егорову называла абсолютно управляемой еще в далеком 1999 году Анна Политковкая. А на ее вопрос кому это надо, ответ дал депутат Мосгордумы, член комиссии по законности и правопорядку Олег Бочаров: «… всем понятно, что именно Мосгорсуд играет особую роль в политической жизни. Через него будут проводить все выборные решения, выявится множество коллизий. В воле Мосгорсуда окажется одних допустить к предвыборной гонке, других  – отвергнуть. Если на посту председателя будет не «наш» человек  – например, из «другого» лагеря, последствия могут быть печальны. Допускать пилигримов сюда никак нельзя! Председателем должен стать абсолютно предсказуемый человек».

А лет семь назад Анатолий Кучерена – председатель комиссии Общественной палаты по контролю за деятельностью и реформированием правоохранительных органов и судебно-правовой системы, открыто призвал председателя Президиума Мосгорсуда Ольгу Егорову добровольно подать в отставку.

Тем не менее, Егорова в своем кресле усидела – несмотря на то, что всю ее деятельность в суде преследуют скандалы. Например, бывший глава Красноярского алюминиевого завода Анатолий Быков обвинялся ни много, ни мало «в организации покушения на убийство» предпринимателя Вилора Струганова, в узких кругах известного как «Паша Цветомузыка». Дело было громкое и вина подсудимого считалась доказанной – так что Мещанский суд Москвы не мог не признать Быкова виновным. Суд и признал и даже приговорил к 6,5 годам, но условно. И закон соблюли и «хорошего» человека не посадили.

Или например дело бывший министра юстиции России Валентина Ковалева, который обвинялся в хищении средств из созданного им общественного фонда и неоднократном получении взяток. Суммы украдены колоссальные, вина тоже доказана. Мосгорсуд дает ему 9 лет. И тоже условно.

Скандальным оказалось и дело следователя МВД Павла Зайцева, который вел уголовное дело по контрабанде в известных торговым центрах «Гранд» и «Три кита». В деле замелькали весьма влиятельные имена, среди них – бывший сотрудник внешней разведки генерал-майор Евгений Заостровцев, отец генерал-полковника Юрия Заостровцева – тогда еще заместителя директора ФСБ и руководителя департамента экономической безопасности.

То есть, люди важные и нужные. Поэтому в какой-то момент у слишком ретивого следака Генпрокуратура дело забрала и чуть погодя его прекратила. А так как следователь Зайцев посмел слишком глубоко копнуть и обидеть «авторитетных» людей, он сам попал под обвинение в превышении полномочий.

Для показухи его надо было посадить, чтобы другим неповадно было закон исполнять – но к огорчению Генпрокуратуры, суд первой инстанции оправдал следователя. Верховный суд отменил решение, и дело снова оказалось в Мосгорсуде – у  другого федерального судьи, который, изучив материалы, собирался выдать оправдательный вердикт.

И тут на авансцену вышла председатель Мосгорсуда Ольга Егорова. Она вызвала к себе в кабинет неретивого судью прямо из совещательной комнаты (что запрещено законом) и устроила ему фактически допрос.

Были и другие громкие процессы и не менее громкие их финалы. О деятельности Егоровой когда-то красноречиво сказал юрист Кантемир Карамзин: «… Егорова искренне не осознает, что лично сама превратила московские суды в Мосгорштамп, и именно в результате её методов управления, процессы, особенно уголовные, не имеют ничего общего с духом и буквой закона, а больше напоминают игру в наперстки и шулерство. Судьи первой инстанции, почти всегда безнаказанно, повторяют любой набор слов и грамматических ошибок из обвинительных заключений. Кассация, не оценивая «неудобные» доводы жалоб, эти же приговоры перепечатывает».

Бывший судья Дорогомиловского суда Александр Меликов, уволенный со своей должности с формулировкой «за излишнюю мягкость», считает, что одна из главных проблем российских судов – священный ужас системы перед оправдательными приговорами: «Для Егоровой суд – это механизм по назначению меры наказания. Психология такая: органам виднее, невиновных в судах не бывает».

Меликов утверждает, что совершенно независимых судей в московских судах не осталось. Всем приходится в той или иной мере идти на сделки с совестью, понимая, что в любой момент могут позвонить сверху и сказать, как надо решить дело, а людей с принципами оттуда давно уже выдавили.

Бывший судья Мосгорсуда Сергей Пашин считает, что проблемы судебной системы Москвы таятся отнюдь не в самой Егорововой: «Она – часть административной пирамиды, и потому она тоже под собой выстроила жесткую административную вертикаль».

О политической составляющей Егоровой ходит много легенд. И в 2011 году ей прочили отставку после ухода со своего поста мэра Москвы Юрия Лужкова. Но, видимо, не из одного громкого имени бывшего градоначальника состоит «кровля» Мосгорсуда. Пригодилась госпожа Егорова и другим «светским персонам».

Например, дело четы Слуцкеров (экс-сенатора и его бывшей супруги), где Мосгорсуд сначала принимал сторону одного супруга, то другого, разыгрывая дело по всем правилам жанра. С виду – все законно. И вроде визуально до последнего сохранялась интрига. Но когда дело дошло до раздела имущества и детей, Ольга Слуцкер вдруг одним махом ставит «мат» бывшему супругу. Хочется верить, что такой финал процесса стал возможен не потому, что победительница и судья Еговорова – давние подружки. Но на мысли, согласитесь, наводит.

Вообще, такое ощущение, что нужные люди и нужные ведомства имеют в Мосгорсуде некий неисчерпаемый «кредит доверия», позволяющий им считать себя победителями даже до начала судебного процесса. 

Одним из таких людей, судя по всему, является глава Сбербанка Герман Греф, представляющий, как и Егорова, «систему» – но со своей «колокольни» – кредитно-финансовой. Ну, а свои своих в системе должны защищать. И Ольга Егорова могла гарантировать такой уровень защиты.

Пример – финансовый спор между «Сбербанком» и известным промышленником, депутатом воронежской Думы Сергеем Поймановым, позже переросший в уголовную плоскость.

Стороны бились за контроль над крупным российским производителем щебня ОАО «Павловскгранит», который задолжал Сбербанку по кредитам. Не одолев Пойманова с наскоку в воронежских судах, Греф подключил все свои связи и перенес рассмотрение исков в подмосковный Одинцовский суд.

Дело рассмотрели мгновенно, на Пойманова повесили выплату 4,5 млрд рублей, почти одновременно начав процедуру «дружественного поглащения» «Павловскгранита», что в обиходе называется не иначе, как рейдерский захват. И все вроде шло как по маслу, когда Верховный суд вдруг вмешался и одернув суд районный, вынес определение о приостановлении исполнения неоднозначного решения. А точку в истории почти поставил все тот же Пресненский суд, вынеся решение о запрете торгов, на которые сторонники Грефа собирались выставить акции ОАО «Павловскгранит».

Греф начал терять нити игры и тут очень вовремя для него вмешалась Егорова. Дело было исправлено в пользу Сбербанка, а предыдущая судья была признана грубо нарушившей процессуальное законодательство.

Юлия Сазонова, бывшая когда-то мировым судьей и помощником судьи Мосгорсуда, заявила однажды о том, что госпожа Егорова очень твердо стоит на ногах, чувствуя над собой прочную «крышу» Кремля.

Сама Егорова всегда придерживалась мнения, что «судьи Москвы взяток не берут» и категорически отрицала существование так называемого «телефонного права» в столичных судах. Также подчеркивала, что ей не звонят столичные чиновники – так как все знают, что «судьи независимы даже от председателя городского суда».

Заказ на Шестуна принят?

Одним из последних ярких примеров того, как судье Егоровой не звонят, сегодня служит громкая история, связанная с арестом в июне главы Серпуховского района Подмосковья Александра Шестуна. Единственная вина его в том, что он защищал свой муниципалитет и его жителей от экологической катастрофы, организованной пока еще действующим губернатором Андреем Воробьевым (по совместительству сыном заместителя председателя верхней палаты российского парламента и членом богатейшего семейства России).

Шестуна задержали вскоре после обнародования им в Сети видеообращения к президенту, которое набрало миллионы просмотров и, видимо, напрягло многих сильных мира сего. В ролике, размещенном в Ютубе, глава Серпуховского района рассказал о шантаже руководителя муниципалитета с требованием покинуть свой пост и не баллотироваться впредь, и о том, как вынуждали уходить в отставку губернаторов и мэров.

В случае неповиновения грозили «катком» – возбуждением уголовных дел по любому поводу, отъемом дома, неприятностями семье. В качестве исполнителя был заявлен начальник УФСБ Москвы и Московской области. В качестве доказательства была представлена аудиозапись разговора Шестуна с генералом ФСБ Иваном Ткачевым, начальником управления по внутренней политики Администрации президента Андреем Яриным и зампредом подмосковного правительства Михаилом Кузнецовым.

Последний, по словам Шестуна, представлял подмосковного губернатора Андрея Воробьева, который, как заявлялось ранее, и «заказал» силовикам главу района, с которым имел давний конфликт. 

Еще одной особенностью дела Шестуна стало время возбуждения уголовного дела – два часа ночи, фактически за сутки до объявления местным Советом депутатов выборов в Серпуховском районе. Трудно представить себе генерала Следственного комитета России, который несется сломя голову на работу, ночью, чтобы успеть возбудить уголовное дело против районного «главы» по событиям почти 10-летней давности, которые к тому же были уже предметом неоднократных и ничего не выявивших проверок. Такая прыткость может быть обусловлена лишь приказом свыше – и скорее всего, устным.

Да и задержали главу небольшого района с помпой и нарочито громко, с привлечением нескольких десятков людей из постановки под названием «маски-шоу», словно грозного террориста или маститого мафиози. При этом все знали, что в доме никого – кроме детей. Но когда стоит цель максимально запугать, унизить – обычно все средства хороши.

Кстати, в видеообращении Шестуна записанные им на диктофон высокопоставленные чины говорят и про суд – причем, не как о независимом институте, а как о собственном ручном инструменте для решения собственных задач. И это высказывание очень сильно резануло слух юристов, адвокатов, правозащитников, да и простых граждан, посмотревших данный ролик.

И вот теперь суд арестовал Александра Шестуна на два месяца, а Мосгорсуд подтвердил это решение. Чуть позже, суд, рассматривая жалобу на необоснованность возбуждения уголовного дела, адвокатов снова не услышал, признав уголовное дело против него законным.

Комментируя дело Шестуна, бывшая вице-президент и исполнительный директор международной организации «Transparency International» Елена Панфилова заявила: «… у нас есть сомнения в непредвзятости судов. Иногда судебные решения даже по простым вопросам заставляют вскинуть брови от удивления. Так что лучшая защита это факты, но и они, к сожалению, не всегда помогают».

Дело Шестуна курирует ФСБ, а судья Ольга Егорова долгие годы была неразлучна с этой структурой, ведь ее супруг Сергей Егоров был генерал-лейтенантом ФСБ, замначальника академии Федеральной службы безопасности. Можно предположить, что бывшие коллеги супруга имеют прямой доступ к главному судье столицы.

Ну а в ближайшие дни будет слушаться вопрос о продлении меры пресечения Шестуну, чье преследование многие ведущие российские эксперты открыто называют политическим и заказным со стороны тех, о ком говорилось в его видеообращении к главе государства – Воробьева, Ткачева и Ярина.

Каким будет исход слушания – покажет время. У суда масса вариантов не оставлять отца пятерых детей под стражей: залог, домашний арест, подписка о невыезде. Однако, как показывает практика, все эти меры легко применяемы лишь в кино. У нас самый надежный инструмент воздействия на сознание – арест.

Московский городской суд и, в частности, Басманный районный суд, в очередной раз стали заложниками политических амбиций – на этот раз губернатора Воробьева и структур так активно его поддерживающих накануне единого дня голосования!

А ведь единственным, кто мог справедливо разрешить конфликт, возникший с подачи губернатора и срежиссированный силовиками, это как раз суд. Однако суды, под руководством Егоровой зачастую выполняют волю конкретных должностных лиц, вместо того, чтобы руководствоваться законом и совестью.

Очевидность выполнения заказа, весьма грубо состряпанного СК РФ и ФСБ, является и факт ночного возбуждения уголовного дела, за сутки до объявления выборов и нежелание слушать доводы адвокатов...

Что ж, если не смотреть на то, что у судьи Егоровой за плечами, а присмотреться к тому, что впереди – то через два года истекают ее полномочия на посту председателя Мосгорсуда. Какой госпожу Егорову запомнят потомки – «пешкой», играющей в поддавки с силовиками и другими сильными мира сего или честным и самостоятельным судьей.

Процесс над Шестуном, откровенно позорящий всю нашу систему власти, это один из последних шансов, чтобы доказать всему свету, что Российский суд – это не марионеточная структура, а настоящая третья власть. У столичной «третьей власти» есть конкретное имя – Ольга Егорова. Теперь ей слово…