Бежит вагон, стучат колеса – а человек для них… «заноза»

Не виноватые мы…

Людей, которые судятся с РЖД, пытаясь спросить с них за гибель своих близких, немало. У каждого из них своя история, своя личная трагедия, свои обстоятельства случившегося – но у всех есть один одинаковый пункт: несмотря на сомнения близких или следствия, а то и при наличии неопровержимых фактов вины перевозчика, РЖД упорно своей вины не признает, реальной компенсации платить не желает, а зачастую и даже просто посочувствовать людям в их горе не находит нужным.

В Свердловской области Юлия Долотова три года пытается доказать всему миру, что ее сын погиб по вине машиниста – причем, сейчас, после долгих мытарств, у нее на руках есть заключение о том, что бригада локомотива, под который попал Андрей Бирюков, не имела права двигаться по данному пути задним ходом и выезжать со станции без зеркала заднего вида. Плюс четырехкратное превышение скорости. Плюс отсутствие цивилизованного перехода через пути, в следствие чего местные жители, включая детей, на свой страх и риск перебегают «железку» где придется.

Визуально следствие, до того не один год отказывавшее убитой горем матери в возбуждении уголовного дела за отсутствием состава, сдалось, возбудив-таки в отношении помощника машиниста дело по статье «Нарушение правил безопасности эксплуатации железнодорожного транспорта». Но дальнейшая схема напоминала вариант «лишь бы отвязалась». Машиниста признали виновным и… отпустили домой, амнистировав росчерком пера.

Но даже такое символическое осуждение «главного стрелочника» являлось, по сути, признанием вины организации, в которой тот работал. Однако, как Юлия Долотова получила в самом начале истории 200 тысяч «моральных», несмотря на 5-миллионный иск, так при этом и осталась. Не хочет РЖД разбрасываться такими деньгами – хотя, если бы несколько высокопоставленных менеджеров этой компании сбросились, выделив на компенсацию потерявшей сына матери понемногу из своих премий, каждая из которых вполне равноценна годовому бюджету какого-нибудь небольшого муниципалитета, как раз бы нужная сума и набралась.

Но у РЖД принципиальная позиция – стоять на своем и… остаться при своем. А если и выделяет что-то – то так, крошки с барского стола. Да и за эти «крошки» в столкновении с огромной государственной «машиной» обычно приходится пройти все «семь кругов ада».

Для примера, история, закончившаяся в Мещанском суде Москвы, который взыскал с ОАО РЖД деньги в пользу семьи погибшего под колесами «Сапсана» молодого мужчины… 116 тысяч рублей. Ранее руководство «Российских железных дорог» о каких-то компенсациях в пользу вдовы и маленькой дочки вообще не хотело говорить.

Гибель 24-летнего Максима Говязина была страшной – он был брошен на рельсы сильным воздушным потоком скоростного поезда «Сапсан» на платформе Бурга в Новогородской области. Молодого мужчину затянуло под колеса поезда, где его буквально размолотило мчащимся составом.

Родственники погибшего, винившие в гибели Максима экипаж «Сапсана», пытались договориться без суда – но им сразу сказали: «вон бог – а вон порог». К ветру, мол, претензии, который и сбил человека с ног, и кинул его под состав.

Была попытка договориться с РЖД и на первом суде, сразу огласив свои условия: денежная компенсация за погибшего в размере 40 миллионов, что нормально с точки зрения практики Европейского суда, оплата судебных издержек, а также ежемесячная пенсия маленькой дочери погибшего, до тех пор, пока ей не исполнится 18 лет.

Снова РЖД непреклонен – нет нашей вины. Потерпевшие снижают исковую сумму до 20 миллионов – РЖД в ответ экспертизу о том, что погибший в момент трагедии был «под градусом» и экспертное заключение о том, что человека не может затянуть воздушным потоком под колеса поезда. А если он все-таки оказался под поездом, значит, упал он туда по какой-то иной причине – к примеру, его толкнули туда… алкогольные пары.

В итоге суд наказал РЖД 116 тысячами рублей разовой выплаты пострадавшим и обязал платить 3-летней оставшейся без отца девчушке 3 тысячи ежемесячно вплоть до ее 18-летия.

Когда адвокат вдовы погибшего Игорь Трунов приводил основания иска, он отметил, что под колесами наших «сапсанов» гибнет множество российских граждан. «Все из-за того, что никто не тратит деньги на необходимое оборудование системы безопасности». Случай с Максимом Говязиным - еще один показатель этой печальной тенденции. В целях безопасности человек должен находиться на платформе, мимо которой проезжает скоростной поезд, на расстоянии пяти метров от края, тогда как ее ширина на станции Бурга - не более 4,5 метров. Кроме того, станция не оборудована не только ограждениями, но и системой оповещения о приближающемся «Сапсане» - эту функцию выполняет служба охраны. «Смотритель сообщала, что хотела предупредить мужчину, но не успела», - добавил адвокат.

Трагедии с участием «Сапсана» постепенно становятся едва ли не закономерностью и уже никого не удивляют. Лишь пара примеров. 15-летний Алексей Богданов погиб под колесами «Сапсана» 16 апреля 2010 года под Санкт-Петербургом на пешеходном переходе через железнодорожные пути на перегоне Колпино-Саблино. В ходе следствия машинист «Сапсана» сообщил, что, когда он увидел перебегающего пути человека, сделать уже ничего не был в силах, так как экстренно, в считанные минуты, высокоскоростной поезд остановить невозможно. По словам машиниста, при следовании поезда подавался сигнал большой громкости, предупреждая о появлении состава. Очевидцы происшествия утверждают, что Алексея отнесло воздушной волной от «Сапсана» к столбу у платформы. В результате 15 - летний подросток упал на лестницу и разбил себе голову. Рана оказалась смертельной. Суд обязал РЖД выплатить семье Богданова 178 тысяч рублей.

В июне 2010 года на перегоне Сенеж-Подсолнечная под колесами «Сапсана» погибла дачница. Руководство РЖД тогда заявило, что женщина виновата в своей гибели сама, поскольку «перебегала дорогу в неположенном месте». И это обычная практика РЖД - винить в проблемах с «сапсанами» рядовых граждан, которые, как раз, наиболее страдают от дорогостоящего нововведения. А если в судах вопрос и решается в пользу потерпевших – то размеры выплат просто смехотворны. Но с точки зрения РЖД сотня-другая тысяч рублей – это и есть цена человеческой жизни.

Все «прелести» «железки»

Ситуация, как в случае с гибелью свердловчанина Андрея Бирюкова, при отсутствии перехода, шедшего прямиком через пути, далеко не единственна в своем роде. Снова пример. Красноярск, район улицы с ярко говорящим названием – Семафорная. Улица идет впритык к широкой «железке», вся цивилизация (работа, учеба, шопинг, развлечения) – за ней. Раньше спасал надземный переход – но в 2014-м виадук рухнул после ДТП, когда грузовик снес одну из его опор.

Обещаний его восстановить была масса – в итоге и по сей день отрезанный «железкой» микрорайон так целиком и ходит через пути. «Люди постоянно так ходят через дорогу переходят, и с детьми много, и с рюкзаками, и пьяных много, особенно в выходные дни. А если там ещё состав будет стоять, как-то его ещё придётся форсировать», — рассказывает местный житель Андрей Воронов.

Ироничность и одновременно трагичность ситуации заключается ещё и в том, что одна из не зарастающих народных троп проходит прямо мимо знака, предупреждающего об опасности хождения по железнодорожным путям.

«Я думаю, что появление его зависит от совместных решений города и РЖД, в их компетенции восстановление этого снесённого объекта» — считает начальник отдела строительных коммуникаций одной из местных строительных компаний Дмитрий Тронин.

Сейчас этот район активно застраивается, и застройщику выгодно, чтобы виадук появился. Но его представители в свою очередь переводят ответственность обратно на «Российские железные дороги» и городскую администрацию – однако, и те и другие тоже горазды на перевод стрелок в обратную сторону.

А пока каждый день железную дорогу переходят, и будут переходить, десятки людей – на авось, до первой беды. Хотя… ведь и после беды где-то переходить надо будет.

Тем временем страшные вести с «железки» продолжают поступать регулярно, как сводки с фронта. Печальную статистику озвучила начальник подразделения по делам несовершеннолетних Управления на транспорте МВД России по Центральному федеральному округу Елена Коренкова: «В 2015 году на железнодорожных путях Белорусского направления пострадали 137 человек. Из них 134 взрослых и трое детей. 75 человек погибли, из них 1 — несовершеннолетний».

Причин гибели людей на путях не много. Чаще всего к трагедии приводит переход железной дороги в неустановленном месте, зачастую как раз из-за того, что или другого варианта нет или очень неудобен.

Смотрим Белорусское направление поездов: «Трехгорка», «Баковка», «Одинцово» и «Отрадное». Только на двух из них есть надземные пешеходные мосты. В Трехгорке и Отрадном такой «роскоши» для пассажиров нет.

Тем не менее, в Отрадном для безопасного перехода через железнодорожные пути есть наземный переход «змейка»: человек проходит по лабиринту, который непроизвольно поворачивает его по сторонам и позволяет убедиться в отсутствии приближающегося поезда. В 2015 году на этом остановочном пункте случаи травматизма не зарегистрированы.

Что касается Трехгорки, тут для пересечения железной дороги расположены два наземных перехода, обозначенные только резиновыми покрытиями. В прошлом году здесь по официальной статистике произошло три несчастных случая. Причина — нарушение правил безопасного поведения.

Однако, по поводу статистики есть обоснованные сомнения. Так, например когда 29 января на платформе Трехгорка был сбит пассажир, высказывались даже предположения, что погиб ребенок. В течение нескольких дней никто из правоохранительных органов — ни в Управлении на транспорте МВД России по ЦФО, ни в МУ МВД «Одинцовское» не могли подтвердить или опровергнуть факт происшествия.

Ситуация прояснилась, когда родственники погибшего при помощи журналистов попытались выяснить обстоятельства гибели, в качестве подтверждения прислав в одну из редакций справку из ЗАГСа, где указана дата, место и причины смерти жителя Тверской области, на которую сотрудники в Управлении на транспорте были вынуждены отреагировать, сославшись на то, что факт гибели человека своевременно не зафиксировался у них  в базе данных.

Статистику полиции, по которой на станции Трехгорка за 2015 год погибло всего три человека, ставят под сомнение и жители двух микрорайонов и частного сектора, которые бьют тревогу в соцсетях: «Ежедневно тысячи пассажиров электричек с Трехгорки подвергают свою жизнь опасности, переходя железнодорожные пути на станции по абсолютно никак нерегулируемому настилу. Из-за этого здесь регулярно происходят несчастные случаи. Какой-либо альтернативы надземного или подземного перехода нет! Интервал движения поездов достаточной плотный… Трафик пассажиров растет ежемесячною».

Добавим, что между микрорайонами Кутузовский и Новая Трехгорка (численность населения в которых уже перевалила за 15 000) идет интенсивное строительство UP-квартала «Сколковский». Предполагаемая численность его населения – 11 900 человек. К тому же, в Новой Трехгорке дольщики домов СУ-155 со дня на день получат ключи от квартир в трех многоэтажках.

Зависит ли наличие и количество пешеходных мостов от количества человек, проживающих в населенном пункте? Если да, то каков расчет? Это очень интересные вопросы, ответ на которые смог бы осветить ситуацию по-другому. К сожалению, его в пресс-службе МЖД проигнорировали. Как и не смогли сказать сроков строительства будущего надземного пешеходного перехода в Трехгорке (но хотя бы подтвердили, что он там появится). В то время как по соседству ударными темпами возводится целый многофункциональный транспортный хаб для инновационного центра «Сколково».

Город, зажимаемый в строительные тиски, провоцирует не только рост населения, но и как следствие из этого — пробки на дорогах. Автомобилисты зачастую вынуждены пересаживаться на общественный транспорт.

Очевидно, что железнодорожные станции оказались совершенно не готовы к возрастающему пассажиропотоку стремительно застраивающегося Одинцовского района. Отчасти поэтому трагедии начали повторяться с пугающей скоростью.

Против лома нет приема?

Железную дорогу относят к объектам повышенной опасности. Даже при соблюдении всех мер предосторожности всегда есть вероятность несчастного случая, в результате которого люди могут получить травму или лишиться жизни. Тем не менее, пострадавшие на ЖД граждане далеко не всегда обращаются за выплатами, потому как в большинстве случаев специальная комиссия признает, что они сами виноваты в случившейся трагедии. РЖД слишком крупный «зверь», чтобы тягаться с ним в одиночку, а на дорогого адвоката деньги есть не у всех. 

И даже когда адвокат есть и он честно выполняет свой профессиональный долг – РЖД подтягивает всю свою тяжелую «артиллерию», чтобы доказать: виноваты все, кроме нас. Причем, для крупнейшего российского железнодорожного «монстра» в таких ситуациях нет ни своих, ни чужих.

Показательная история гибель слесаря-электрика Андрея Гладнева, работавшего в цехе по ремонту электропоездов Моторвагонного депо Отрожка Воронежской области. Служебное расследование пришло к выводу, что смерть рабочего, тело которого под лестницей нашел мастер 12 января этого года, не связана с производством. Дело в том, что тело мужчины нашли уже после окончания смены. Судя по всему, он упал с лестницы высотой почти в пять метров. Она вела на площадку по ремонту крышевого оборудования составов (это было основной обязанностью Андрея).

«Производственных заданий, связанных с работой за пределами рабочего времени, представители работодателя Гладневу не выдавали. Необходимости его нахождения в цехе по ремонту подвижного состава не было» - говорится в акте расследования.

В депо также подчеркивают: когда тело рабочего нашли, он был одет в личные вещи - джинсы, ботинки и синюю куртку. Потом в деле появился и «отягчающий» фактор: судебно-медицинская экспертиза нашла в крови погибшего огромную дозу алкоголя - 4,67(!) промилле (при пяти наступает смерть). Изучив материалы проверки, Московское межрегиональное следственное управление на транспорте СК РФ, естественно, отказало в возбуждении дела.

Со стороны глядя, если не вникать в детали, вроде бы все понятно: после работы сотрудник решил задержаться, пьяным зачем-то залез на опасную лестницу и упал с нее. Однако у родных погибшего осталось много вопросов о случившемся.

По словам жены Андрея Ирины, на пятиметровой высоте лестницы руководство депо решило выделить ящик для его личных вещей. Чтобы добраться до них, надо было подняться по лестнице под уклоном в 60 градусов. Обычно после смены мужчина переодевался, складывал в ящик инструменты и тщательно мыл руки (работа была очень грязной). Семья предполагает, что мужчина сорвался с лестницы, когда направлялся домой.

«По правилам, подъем на высоту нужно осуществлять только со страховкой. Кроме того, по работе Андрей чистил крышевое оборудование: на вагоны тоже нужно было подниматься со страховочной привязью, а этого не было» - рассказывает адвокат семьи Лариса Захарченко.

«Когда я читала документы служебной проверки, мне стало жутко: настолько произвольно все сделано. Обычно устанавливают, как люди трудились, какие виды работ выполняли, были ли на высоте, выдавали ли им средства индивидуальной защиты или нет, кому их сдавали, во сколько, кто трудился в бригаде с погибшим. Изучают приказы в области охраны труда. Здесь же этого нет, «рассказ» начинается сразу с планерки в восемь вечера (хотя смена длилась 12 часов). Зачем-то опросили бригаду, которая занималась приемкой и выдачей поездов, а не работников бригады Андрея. Вообще на железной дороге разработаны шикарные правила по охране труда, но вот выполняли ли их, неизвестно», - сообщает адвокат.

Кроме того, к акту служебного расследования приложены объяснения сотрудников депо. Юриста насторожило, что на большинстве бумаг стояла пометка «повторно». Женщина задалась вопросом: что же такого было в объяснениях рабочих, что их пришлось переписать? Еще одна странность: о несчастном случае «забыли» сообщить в транспортную прокуратуру, хотя это предусмотрено законом.

«Вообще не понимаю, почему инспекция труда утвердила железнодорожникам этот акт расследования. Если они не сообщили в прокуратуру, то нарушен порядок. По трудовому кодексу, должно пройти дополнительное расследование» - поясняет Лариса Захарченко. - «У меня возникли подозрения, когда никто из его коллег после кладбища не пришел на поминки», - рассказывает вдова Ирина. – «Потом один из рабочих прислал мне смску, что их просто не отпустили именно в это время - хотя Андрей работал там 17 лет».

Женщина утверждает, что ее супруг был непьющим человеком. Интересно, что этот факт подтверждает и служебное расследование: в документе говорится, что Гладнев не злоупотреблял алкоголем, не имел нареканий по работе. О том, что в день трагедии слесарь был трезвым, говорят и все опрошенные коллеги. Родные недоумевают: получается, еще на планерке около 20:00 Андрей не был пьян. За 15 минут до гибели он разговаривал по телефону с мамой и с приятелем, и никто из них не заметил признаков опьянения. А к 20:40, когда нашли тело, он уже оказался в «стельку».  А ведь пробы в крови нашли 4,67 промилле, мужчине надо было успеть чуть больше чем за полчаса выпить две бутылки водки. (Это если считать на голодный желудок, после еды – больше).

Родные решили настоять на повторной судебно-медицинской экспертизе: ведь результаты анализов могли перепутать. Кроме того семью погибшего удивило и то, сколько травм получил мужчина. После падения с пяти метров у него зафиксировали перелом свода и основания черепа, кровоизлияние в мозг, разрыв обоих легких, переломы ребер, даже позвоночник выскочил из таза.

Адвокат семьи написала жалобы в РЖД, прокуратуру и Госинспекцию труда. А также обратилась в следственный отдел с просьбой провести дополнительную судмедэкспертизу. Если удастся доказать, что трагедия произошла на производстве, то будут искать вину начальников Андрея. В этом случае его семье выплатят миллион рублей от Фонда социального страхования РФ, а также компенсацию по коллективному договору от РЖД двум его детям 12 и 17 лет - по 3,5 тысячи в месяц до совершеннолетия. Семье Гладневых также положены 24 оклада погибшего.

Но… еще надо РЖД заставить поверить в то, что они хоть когда-то бывают виноваты - в вышеназванном депо это уже не первая трагедия: в 2011 году там погибли двое рабочих. Один также сорвался с лестницы крышевого оборудования, а второй упал с вагона. Тогда уголовных дел заводить не стали. Расследование пришло к выводу, что оба мужчины были пьяными и погибли из-за собственной неосторожности. А то, что кто-то на предприятии отвечал за технику безопасности – ни слова. Людей-то уже не вернешь – к чему сор из избы выносить? РЖД – это ведь один из самых значимых российских брендов – зачем его марать… кровью погибших людей?

Ну, а чтобы железнодорожный транспорт выглядел даже более безопасным, чем это считается согласно официальным статистикам, на помощь РЖД приходит Госкомстат. По информации, которую он, к примеру, приводит за последние 10 лет, на автомобильных дорогах гибнут тысячи, на железной дороге – десятки людей в год.

А как же вышесказанные слова начальника подразделения по делам несовершеннолетних Управления на транспорте МВД России по Центральному федеральному округу Елены Коренковой о 75 погибших за год лишь по одному из подмосковных направлений? А ведь были большие трагедии с большим числом пострадавших – Невский экспресс, взрыв на железнодорожном вокзале в Волгограде…

Да все просто – в цифрах Госкомстата исключительно случаи гибели людей, в которых есть вина РЖД. А много ли таких случаев и насколько легко РЖД пишет «чистосердечное», можно судить даже по нескольким примерам этого материала, которые, если собрать все, можно писать книгу. Книгу о «маньяке», которого никогда не поймают….

Нашлось бы там место и всем этим Якуниным, Белозеровым и еже с ними. Приходят, делают бизнес, идут дальше – следующими «значимыми» проектами руководить. А люди в том бизнесе и не люди вовсе – а так… пассажиропоток. При их-то объемах что такое плюс-минус человек, десять человек, сотня, тысяча? Крохотный дисбаланс в финансовой отчетности. Когда речь о миллиардах – людей, снесенных под колеса «сапсанов» воздушным потоком обычно не считают… Хотя как раз-таки при их миллиардах и можно было бы и безопасностью людей озаботиться и имиджем компании, выплачивая пострадавшим реальные «европейские» ущербы, а не кидая жалкие подачки в сотню-полторы тысяч. Помните знаменитые часы бывшего главы РЖД господина Якунина - A. Lange & Soehne, Grand Lange, стоимость в 31 тысячу «бакинских»?

При несложном подсчете выходит, что в среднем за гибель человека на железной дороге РЖД «разоряется» примерно на 2500-3000 долларов - ремешок от якунинских часов… Цена жизни человека с точки зрения компании, чей «убийца-сапсан» оказался самым успешным с коммерческой точки зрения пассажирским проектом РЖД с рентабельностью за 30% и окупаемостью около десяти лет. А вот у человеческой жизни нет ни окупаемости, ни рентабельности – одно лишь горе близких, которым даже простое человеческое «простите» для представителей «дороги» сказать… нерентабельно…