Валерий Авдерин: Почему голодали ленинградцы?
Несколько месяцев назад Марк Солонин выпустил цикл лекций о блокадном Ленинграде. Он утверждает, что голод был вызван нежеланием центра снабжать продовольствием город, который в любой момент может пасть. Голод был искусственно организованным из соображений экономии.
Я всегда с удовольствием слушаю Солонина. Он находит занятные факты, умеет их интересно преподнести. Но при этом его выводы часто бывают не очень доказательными.
Ленинград был немцам очень нужен. Во-первых, с его потерей СССР лишался крупного промышленного центра, лишался последней базы Балтфлота. Как и самого Балтфлота. После этого всё Балтийское море переходило под немецкий контроль. Во-вторых, немцам нужен был ленинградский порт, через который они смогли бы наладить снабжение своих армий на северном и центральном направлении Восточного фронта.
Немцы стянули к городу большие силы – и войска Ленинградского фронта и Балтийского флота вряд ли смогли бы выдержать такой мощный натиск. Был момент, когда советское руководство считало падение города почти предрешённым. Немцы методично продвигались вперёд. Однако, взять город с ходу у них не получилось, продвижение войск было недостаточно быстрым.
В конце сентября фашисты взяли Киев. Гитлер был неприятно поражён потерями в городских боях. И, хотя вермахт потерял раз в 15 меньше народа, чем РККА, фюрер решил, что он себе такого позволить не может. Плюс он не сумел уговорить участвовать в полном окружении и штурме Ленинграда финнов. И Гитлер решил отказаться от штурма и взять город измором.
К тому же, до холодов нужно было взять Москву. Но наступающие на столицу войска были измотаны и несли значительные потери. Центр усилили за счёт севера, забрав танки и самолёты с ленинградского направления. После этого штурмовать город было уже нечем. Хотя немцы ещё атаковали на разных направлениях, стараясь плотнее сжать кольцо блокады.
Вот такая, в общем, была ситуация. Связь с остальной страной осталась только через Ладожское озеро. Солонин считает, что этого было достаточно, чтобы не дать городу замёрзнуть и умереть с голоду.
Тем интереснее мне было услышать мнение другого историка, специализирующегося именно на истории блокадного Ленинграда. Вячеслав Мосунов считает, что очень быстрое сокращение количества транспортных путей до одного лишь пути через Ладогу, не позволяло обеспечить нормальное снабжение города. И быстро увеличить объёмы перевозок здесь тоже было невозможно.
В мирное время город обеспечивался, прежде всего, по морю и по Октябрьской железной дороге. Потеря этих двух каналов снабжения стала катастрофой.
Когда осенью 1941-го начали машинами свозить нужные городу грузы на берег озера, там под открытым небом выросли штабеля разных товаров. Никак не получалось их быстро грузить и быстро перевозить. На Ладоге не было достаточного количества грузовых судов, не было нормальных причалов для их погрузки-разгрузки, кранов, запасов топлива… Из-за боевых действий было невозможно использовать Новоладожский канал. А гонять многие суда просто по озеру было опасно из-за частых штормов.
Когда встал лёд, перевозку в город стали осуществлять автомобилями по ледовой трассе. Уже без лишних перегрузок. Но и в этом случае увеличить поставки не очень-то получалось. Дорога к озеру была плохая, разбитая, то грязь, то снег. На льду тоже лежал снег. Машины стояли в пробках. Машины были изношенные. Были огромные проблемы с ремонтом и топливом.
Кроме еды, таким же важным грузом было топливо. И боеприпасы.
По дну озера проложили трубу – и качали по ней бензин. Чтобы не возить в бочках. Но полностью обеспечить город жидким топливом таким образом не получалось. Уголь для городских электростанций везли на машинах или после начала навигации – на баржах. Был ещё проложенный по дну кабель. На входе там было 24 мегаватта, на выходе 15. Несмотря на такие чудовищные потери мощности, это сильно смягчало ситуацию. Потому что какие-то машины вместо угля могли везти, скажем, муку.
Многие люди надрывались и умирали, обеспечивая снабжение города самым необходимым. В то же время Мосунов отмечает, что руководители города не очень-то и представляли, как живут простые люди с рядовым пайком. Партийные боссы питались отдельно, по своим нормам – и очень даже неплохо. У них были свои пайки, свои нормы снабжения, свои столовые и магазины…
И это их незнание, конечно же, как-то тоже отражалось на ситуации. Возможно, если бы они лучше знали, что происходит, они бы добились увеличения доставки продовольствия, скажем, на несколько десятков машин или сотню машин в день…
Но, опять же, увеличить количество машин на тысячу, две, три… не получилось бы. Просто не позволяли дороги. Узкие, проложенные через болота дороги. Везде были какие-то узкие места, которые в условиях военного времени было очень трудно преодолеть и разрешить.
Огромным облегчением для города стало декабрьское, 1941 года, наступление РККА под Москвой. Освобождение Клина и восстановление перерезанной вермахтом железной дороги позволило намного быстрее и в больших количествах перебрасывать грузы к Ладожскому озеру. Хотя там оставался отрезок километров 200, когда приходилось всё перегружать на машины. И это, после увеличения тоннажа флота на Ладоге, строительства дополнительных причалов и т.д., даже весной-летом-осенью 1942-го оставалось узким местом.
Ну, и, естественно, на всё накладывала отпечаток общая военная ситуация. В 41-м немцы под Москвой, в 42-м битва за Кавказ и Сталинград… Не хватало всего и везде. А доставка каждой тонны груза в Ленинград требовала ещё просто колоссальных материальных затрат и усилий.
Мосунов рассказывает очень интересные вещи. Немцы понимали важность для осаждённого города Дороги жизни. Несколько раз они пытались методично бомбить её узловые пункты и суда. Это приводило к параличу дороги. Балтфлот же в самые тяжёлые месяцы мог выделить для охраны дороги только старые «ишаки». В очень ограниченном количестве.
Но и у немцев едва хватало самолётов для фронтовой работы. Побомбив пару дней, они потом, воюя с РККА, неделями не беспокоили советских транспортников. Ладожская флотилия гораздо больше судов потеряла от штормов, чем от бомбёжек и обстрелов.
У немцев не хватало самолётов, ресурсов для того, чтобы обрезать снабжение города. При том, что и у советской стороны не было ресурсов, чтобы защищать эту дорогу. Вот такая патовая ситуация.
Кто из историков прав? Солонин или Мосунов? Игнорировать Солонина совсем я бы не стал. Но Мосунов всё-таки знает тему лучше. Он просто на ней специализируется. Он живёт в Питере, много лет провёл в питерских архивах… И то, что он говорит, выглядит достаточно убедительно. Тем более, совковым ура-патриотизмом там даже не пахнет. Вячеслав достаточно критично отзывается о городских руководителях и достаточно реалистично представляет себе ситуацию.
Было бы интересно, если бы мужики как-нибудь встретились живьём. Спор историков – это нормально. Историк может, имеет право ошибаться. Тем более: в стране, где всё стараются засекретить. Главное – чтобы человек не продавался. И не врал.
