Юбилейное
Над страною сегодня, как туча, висят, вызывая фонтан остолопства, неизбежные, грозные те шестьдесят, до которых лишь год остается
Между прочим, отлично я помню застой. Несмотря на обилие тягот, к каждой дате, хотя бы и самой простой, начинали готовиться за год. Подготовка любимейшим спортом была, уклоняться считалось неловко — и чем хуже в стране обстояли дела, тем активнее шла подготовка. Вспоминается мне юбилей Ильича, отмечавшийся крайне двулично. Вся Отчизна встречала его хохоча: до того он достал нас, Ильич-то. Мой заслуженный дед, ветеран и смельчак, опрокинувши рюмку с устатку, утверждал, что столетье встречали не так, как позднейшую ту стодесятку, ибо в семидесятом — со всею тоской, очевидной уже октябрятам, — не бывало еще безнадеги такой, что почуялась в восьмидесятом. Над страною сегодня, как туча, висят, вызывая фонтан остолопства, неизбежные, грозные те шестьдесят, до которых лишь год остается. Что такое, товарищи, год? Ерунда! А в сравнении с восьмидесятым — турбулентные смотрятся наши года, как Де Сад по сравненью с детсадом. Так что, Родина, денег и сил не жалей, реагируй эффектно и быстро. Мы должны забабахать такой юбилей, чтоб за шумом и повод забылся. Я помпезные праздники очень люблю и спешу засветиться советом, выступая за то, чтоб к тому октябрю начинали готовиться в этом.
Сколько будет статей и публичных затей — телевизор покуда не вымер! «Юбилею навстречу»: десятки детей, называемых гордо «Владимир». Сколько пылких речей в исполненье светил, от любви становящихся раком! Вот Дзагоев, допустим, уже посвятил гол футбольный, забитый словакам, дню рожденья того, кто от бурь и невзгод защитил нас, явившись когда-то, — а ведь это еще не двенадцатый год, и премьер, и некруглая дата! Молодец. Я не смею над этим шутить. Непочтительность — дело худое. Что еще мы могли бы ему посвятить? Пуски домен? Посевы? Удои? Шестьдесят беспорочно отслуженных лет, в экстремально-спортивном режиме… Но сегодня и домен практически нет, и удои все больше чужие. Что еще? Турпоходы? Спортивный улов? Достиженье семейного лада? Что мне делать — я не забиваю голов, а голов неспортивных — не надо. Если надо стихи — я всемерно готов, вон и муза по кухне летает, — но, увы, он давно не читает стихов, он Донцову — и ту не читает. Возвести монумент, чтобы Ленин померк? Подарить от Маккартни гитару? Фейерверк? — У Кадырова был фейерверк, и Ванесса была, и Ротару… Посвятить ему фильмы — посильную дань, или марку российской одежды, — но зачем ему спихивать всякую дрянь? Да, посредственность, но не злодей же! Надо новое что-то ему посвятить, чтоб такого еще не бывало: Сеть прикрыть или «Эхо Москвы» прикрутить, — но и этого кажется мало! То, что выше обычных свершений и мер, что нельзя и представить без брани, чтобы локти Рамзан искусал! Например — чтобы в марте его не избрали. Чтобы стал он простым гражданином Москвы иль туристом в приличном отеле…
— Быть не может! — конечно, воскликнете вы. Но ведь этого мы и хотели! Посвятить ему роды, футбол, турпоход — примитивно и как-то неярко, а такого подарка он точно не ждет. Он замрет от такого подарка. Как Герасим-герой, утопивший Муму, он легко бы собрался в дорогу…
А в придачу и Кремль подарить бы ему. Пусть играет. Не жалко, ей-Богу.