Мужик Кончита

Почти любая экранизация — это усечение. Особенно в случае с Маркесом, его многофигурностью, фактурностью и магическим реализмом. Роман «Любовь во время чумы» — история судеб на протяжении более чем полувека (середина XIX — начало XX) на фоне бытовых и социальных изменений в колумбийском городке. В фильме «Любовь во время холеры» тоже много судеб и много быта. Дворики, семьи, рынки, больницы, телеграф, пароходы, холера, путешествие по Амазонке — есть даже эпизоды гражданской войны.

И все-таки фильм — это прежде всего история большой любви. И одного персонажа, который проносит любовь к избраннице через всю жизнь, дожидаясь ее благосклонности более пятидесяти лет. В первых частях персонажа изображает неизвестный юноша, а затем, в возрасте от молодости до глубокой старости, — Хавьер Бардем, уже третий раз за последнее время, после «Моря внутри» и «Призраков Гойи», рискующий играть людей пожилых.

Герой Бардема выглядит мужской версией Кончиты из «Юноны» и «Авось». Сам же фильм, даром что по Маркесу, киноверсией мексиканской мыльной оперы. И «Кончита», и мыльная опера, однако, специфические. Потому что в фильме есть одна странность, одна революционность и один внезапный сюжетный поворот.

Странность в том, насколько эмансипированы колумбийки XIX в. Они курят, способны чуть ли не насильственно принудить мужчину к сексу и все как одна изъясняются исключительно по-английски. И это в патриархальной католической стране! Революционность — в постельной раскрепощенности, которая по ходу фильма вроде бы не превышает обычных норм «детям до 16 возбраняется», но в эпизоде плотской любви между старичками способна шокировать неподготовленную часть публики — не видевшую, например, столь важную для испытания нравов картину, как «Битва на небесах» Карлоса Рейгадаса.

«Кончита» же хранит верность избраннице с помощью своеобычных методов. В мужском обличье «Кончита» стала большим бабником. Причем педантично ведет дневник с донжуанским списком: 374-я любовница — хрупкая цветочница с рынка… 622-я — пышная дама, с которой познакомился в театре. Случайные связи без влюбленности помогают герою пережить разлуку с единственной. При этом он свято верит, будто сберег для нее девственность.

Подспудные размышления на тему, что есть истинная любовь, тоже отличают фильм от мексиканских сериалов. Насколько позитивна для человека любовь единственная и неповторимая? По фильму выходит, что позитивна. Хотя страсть главного героя кто-то уподобляет болезни (той же холере), любовь для него никак не недуг. Да, одержимость, но благотворная. Его жизнью правит не тоска, а надежда, которая становится для него этаким, выражаясь современно, допингом.

Короче, если и мыльная опера, то для взрослых. Не только потому, что не для детей, но и потому, что «Любовь во время холеры» — редкий сегодня коммерческий фильм, предназначенный не молодой, а возрастной аудитории. Что удивительно: на этой неделе есть еще один такой — «Пока не сыграл в ящик» с Николсоном и Фрименом.

Глобализация по-режиссерски

Англичанин Майк Ньюэлл – один из тех нечастых режиссеров, кому, кажется, все равно, за какую тему браться и в каком жанре работать. Почти все дается ему легко. Среди его известных картин романтическая комедия «Четыре свадьбы и похороны», гангстерская драма «Донни Браско» и экранизация четвертой книги поттерианы «Гарри Поттер и Кубок огня». Теперь в его планах фильм по мотивам игры «Принц Персии».