Очень своевременная книга
Спустя сорок лет «Обыкновенный фашизм» появился в России
В Москве прошла презентация книги «Обыкновенный фашизм», которую ее авторы – Михаил Ромм, Майя Туровская, Юрий Ханютин подготовили к печати еще в 1969 году. Тогда она была запрещена. Но книги сами выбирают свою судьбу.
Появление «Обыкновенного фашизма» сейчас, когда свастика вновь замелькала на наших улицах, идеи «ущербности инородцев» активно муссируются различными сообществами, а образ «врага» приобретает пугающую жизненность, глубоко символично.
История появления книги «Обыкновенный фашизм» вполне может сама стать сюжетом рассказа. После выхода одноименного фильма его авторам – режиссеру Михаилу Ромму, сценаристам Майе Туровской и Юрию Ханютину было предложено сделать по фильму книгу в серию «Шедевры советского кино». Книга была благополучно доведена до издательского макета, а потом запрещена к выпуску. Недоумевающий Ромм пытался понять причины запрета книги по фильму, который в первый год проката посмотрело больше 20 млн. человек. «Фильм смотрели миллионы, зачем же запрещать книгу, которую в лучшем случае прочтут несколько тысяч?» – вопрошал режиссер. Неофициальный ответ прозорливого цензора был поразительным: «Миллионы посмотрят фильм, отвернутся и забудут. А книгу откроют и начнут думать!»
Майя Туровская, единственная из трех авторов, дожившая до выхода книги в свет, заметила на презентации, что цензор был оптимистом. И с высоты прожитой жизни ей совсем не кажется, что чужой опыт может хоть кого-нибудь от чего-нибудь предостеречь. Но ей хочется надеяться, что если не тысячи, то хотя бы сотни или десятки читателей этой книги задумаются над тем, как рождается фашизм в душах людей. Как шаг за шагом мирные обыватели превращаются в оголтелые массы, ревущие от восторга при виде обожаемого фюрера. Как славные юноши надевают форму и со смехом и песнями отправляются в карательные экспедиции: жгут, убивают, насилуют. Как возникают лагеря и выстраиваются толпы в камеры сожжения.
Скепсис Майи Туровской очень понятен. Кто бы мог поверить, что в стране, где война с фашистами была всенародной и действительно «отечественной», свастика опять появится в обиходе. Снова всплывут разговоры о мировом жидомасонском заговоре. Появятся группировки, уничтожающие людей «другой расы». В послесловии к книге Олег Ковалов написал о фашизме дня сегодняшнего, выстроив убедительный ряд примеров (от зала Дома кино, аплодирующего речи Гитлера, до заснятых видеокамерой избиений брюнетов под песни патриотических рок-групп), складывающихся в угрожающую картинку вульгарного фашизма.
Но и фильм «Обыкновенный фашизм», и книга об этом фильме логике скепсиса не поддаются. И фильм, и книга создавались «вопреки» исторической ситуации, вопреки благоразумию, вопреки расчету, в поле риска. Благополучный советский режиссер, любимец Сталина (тот всегда спрашивал: «Который из Роммов фильм выпустил – с двумя «м» или с двумя «о»? Если с двумя «м» – наградить»), Ромм в 1963 году выступил с крамольной неслыханной речью, где говорил об антисемитизме в Советском Союзе. Туровская вспоминает, что это было одним из сильнейших впечатлений ее жизни. Можно выстроить ниточку, как один поступок влечет за собой другой – с идеей сценария «Обыкновенного фашизма» Майя Туровская и Юрий Ханютин пришли именно к Ромму. И кто знает, взялся бы за этот фильм Ромм, если бы он не произнес эту речь? Работая над фильмом «Обыкновенный фашизм», просматривая изо дня в день груды документального материала (из 60 тыс. просмотренных метров в картину попали только 3 тыс.), его создатель, по словам Майи Туровской, «пробивался не только к смыслу, но и к самому себе».
Фильм «Обыкновенный фашизм» не принес Ромму государственных наград. Лента довольно скоро исчезла с широкого экрана, и посмотреть ее стало довольно трудно (Туровская гордится маленьким питерским кинотеатриком, где в течение 20 лет каждый день шел один сеанс «Обыкновенного фашизма»). Но с течением времени стало ясно, что «Обыкновенный фашизм» стал знаковым фильмом своего времени. Он не только открыл новые эстетические возможности монтажа, документалистики, прямого личностного высказывания. Но, главное, стал свидетельством и оправданием своего времени, тем глотком «ворованного воздуха», который только и дает возможность жить искусству.
По совместному российско-германскому проекту книга должна выйти на двух языках. Русская часть уже вышла. Хочется думать, что осторожный и бдительный советский цензор окажется прав: люди откроют книгу и начнут думать.
