Кто виноват?
Столичные следователи берут дело об убийстве малолетней девочки в Томске в свои руки. Последние действия томских силовиков заставили их усомниться в объективности проведенного следствия
Трагедия в Томске с новой остротой поставила вопрос о компетентности сотрудников региональных структур МВД и о стремлении их руководства приукрасить картину успехов борьбы с преступностью. Чехарда вокруг личности томского насильника затронула даже центральный аппарат Следственного комитета РФ. Накануне официальный представитель СК Виктор Маркин заявил, что дело об убийстве трехлетней Вики Вылегжаниной передано в Москву. По его словам, расследование поручено одному из самых опытных следователей Главного следственного управления СК России.
Напомним, что девочка была похищена вечером 14 августа. Неизвестный мужчина увёл ребенка с территории детского сада № 46, расположенного на улице Войкова. Беспрецедентные по масштабам поиски продолжались пять суток – в них приняло участие более 4 тысяч человек. Тело девочки, завёрнутое в одеяло, было обнаружено 19 августа в заброшенном погребе на северной окраине Томска.
21 августа задержали подозреваемого. Им оказался местный житель, проживавший в районе места преступления, который ранее осуждался за изнасилование. Характерно, что томские силовики фактически предъявили его к прилету в город главы СКР Александра Бастрыкина – вот, мол, как мы быстро отработали.
Но проходит еще 5 дней, и вдруг глава местного Следственного управления СК Владимир Литвиненко объявляет журналистам, что задержанный, оказывается, вовсе не виноват. А виноват, на самом деле, другой человек, который повесился, не выдержав душевных мук от содеянного, еще 22 августа. Да еще записку предсмертную оставил со словом «Прости». Причем написал это на стекле автомобиля(!). Прямо сериал «Касл» какой-то…
Странная получается ситуация. То местные силовики браво рапортуют, что оперативно задержали мерзавца. То вдруг выясняется, что преступник – совсем другое лицо, и его, этого лица, вина уже тоже молниеносно доказана. Причем с использованием самоновейших методов. Да и душегуб попался какой-то…романтический. Сам преступление совершил, сам прощения попросил и приговор себе привел в исполнение тоже сам.
Видимо, в центральном аппарате СК все-таки поняли, что раскрытие такого резонансного преступления не должно превращаться в дешевую клоунаду. Честь московского мундира против местных, хоть и ведомственных, интересов оказалась для руководства СК дороже. Именно поэтому после всех заявлений Литвиненко центральный аппарат и заявил о переводе дела в Москву. Не случайны и слова Владимира Маркина о том, что выводы томских следователей о виновности конкретного лица в гибели девочки – преждевременны.
Криминогенная ситуация в Томской области последние годы не дает оснований для оптимизма. Так, еще в 2010 году Законодательная Дума региона отмечала, что «статистические показатели преступлений против личности подтверждают наличие среди населения тревожной поведенческой тенденции, которая выражается в нетерпимости, жестокости и насилии». По темпам прироста убийств и умышленного причинения тяжкого вреда здоровью Томская область занимала 8 и 5 место по РФ соответственно. Причины увеличения преступлений против личности законодатели видели в снижении «уровня профилактической работы органов внутренних дел и работы по выявлению превентивных составов преступлений». Кроме того, признавали депутаты, по числу преступлений, совершенных лицами, уже имеющими судимость, регион занимает 2 место по России. Причина та же – недоработка местных органов внутренних дел: «К причинам роста числа лиц повторно совершивших преступления после отбытия наказания можно отнести снижения уровня профилактической работы как со стороны органов внутренних дел, в первую очередь участковых уполномоченных милиции, так и невыполнение в полном объёме областной программы руководителями районных администраций». Вот и Вика Вылегжанина попалась одному из таких, с кем «недоработала» томская полиция…
Кстати, объявленный на сегодня виновным повесившийся (или повешенный?) гр-н Крысин свой первый срок за изнасилование, 15 лет, как оказалось, не отсидел, а вышел через 3 года по УДО. Возникает вопрос к руководству колонии – кто и, в действительности, за что его выпустил?
Изменилось ли ситуация за четыре года? По итогам 1 квартала 2014 года область держит 3 место в СФО по уровню преступности. Количество тяжких и особо тяжких преступлений увеличилось на 1,5%, на 12,7% выросло число фактов умышленного причинения тяжкого вреда здоровью. В 2 раза увеличилось количество убийств, совершенных на улице, на 53% выросло число зарегистрированных преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков.
И что показательно: на 5% снизилась доля раскрываемых тяжких и особо тяжких преступлений. Местным силовикам удается раскрыть только половину таких случаев! По этой статье регион занимает – внимание! – 75 место по России. Показательно, что снова снизился уровень раскрываемости в Томском районе и самом Томске, до 38,3 и 49,7 процентов соответственно. Хотя, согласно официальной статистике, раскрываемость убийств и изнасилований составляет 100 процентов.
Правда, если виновных находят так же, как в деле Вики Вылегжаниной, то этой цифре не стоит удивляться. Ее объективность спорна – иначе зачем следствие перевели в столицу? Видимо, в томской полиции пришло время провести масштабные служебные расследования всей работы местного УВД по примеру Москвы – материалов, думаю, будет предостаточно. Мы не сомневаемся, что в жизни у местного генералитета все хорошо – только отчетность (см.выше) да личные грешки спокойно жить не дают. Хотя толстокожести ему не занимать. Вспомним скандал с выдачей в 2011 году служебной квартиры в самом дорогом доме города главе томского УМВД генерал-майору Игорю Митрофанову. 192 квадратных метра за 12 млн рублей. Чуть ранее, в 2010 году, его предшественник Виктор Гречман открыто заявлял о том, что не собирается уходить в отставку из-за того, что сотрудники МВД забили до смерти 47-летнего омского журналиста. Случаев же нарушений со стороны рядовых полицейских тоже хватает. Последний произошел два дня назад – сотрудник полиции заставил жительницу Томска, пострадавшую от воров, написать заявление, что у нее ничего не пропало. Силовики настолько погрязли и в ведущемся в регионе переделе бизнеса, что в области по этому поводу грустно шутят: вместо борьбы с преступностью полиция ведет охоту на бизнес.
Показательно, что в истории с Викой полиция отказалась от помощи волонтеров – мол, за дело взялись профессионалы. Правда, потом добровольцев все-таки пришлось позвать – сами с поисками не справились. Или не хотели в очередной раз выносить сор из избы?
Удивляет и позиция губернатора. Сергей Жвачкин выступил на публичной сцене очень форматно. Выразил соболезнования родителям, пообещал миллион за сведения о преступнике и громко призывал полицию «побыстрей» найти виноватого. Может, в УМВД и откликнулись на это «побыстрей», да только скомпрометировали себя перед столичным начальством?
Два месяца назад губернатор принял участие в коллегии областного УМВД. Там ему рассказали о небывалом успехе – сокращении количества зарегистрированных преступлений аж на 1 процент. Но губернатор, по привычке, призвал полицию «упрочить, углубить и повысить». «Как губернатора меня особенно беспокоит рост преступлений, совершенных в общественных местах, — на 11 %, в том числе на улицах — на 15%. И это тревожный сигнал. Нам нужно обратить внимание на укрепление общественной безопасности. Не может не волновать и рост так называемой «пьяной» преступности — аж на 44 %», гремел он.
Результат этой «озабоченности» лучше всех сегодня чувствуют на себе родители Вики Вылегжаниной. Почему-то раньше, говоря о безопасности дошкольных учреждений, Сергей Жвачкин не озаботился установкой в детсадах систем видеонаблюдений – хотя это есть не только в Москве, но и, например, в соседней Новосибирской области. Зато теперь вопрос поднят (опять же губернатором), да и деньги дополнительные, наверное, удастся из Москвы выбить (обещанный миллион за преступника уже перераспределили на эти цели).
…Во всей этой истории дико одно: для того, чтобы областные власти зашевелились, пришлось пожертвовать жизнью трехлетнего ребенка. Иначе было нельзя?
