Война и рынок

В глобальной экономике было много случаев, когда из-за геополитической напряженности и боевых действий, связанных с развивающимися странами, игроки на мировом финансовом рынке впадали в настоящую панику.

Для мировой экономики 1956 год был не очень хорошим. В США промышленная продукция выросла за год всего на 2%, при этом выпуск автомобилей значительно сократился. Проблемой на потребительском рынке стала инфляция, и для ее сдерживания ФРС приходилось постоянно поднимать процентную ставку. В Великобритании власти тоже весь год выражали обеспокоенность инфляцией, а также ростом импорта и нехваткой нефти, необходимой для отопления и промышленного производства. В развивающихся странах наблюдался очень быстрый рост потребительских цен. И в условиях мировой вспышки инфляции и нефтяного дефицита разразились боевые действия: СССР ввел войска в Венгрию, а Израиль, Великобритания и Франция нанесли удар по Египту. В результате американский фондовый рынок окончательно утратил стабильность: котировки акций то беспричинно росли, то так же беспричинно падали. Американская инфляция к концу года значительно ускорилась, а в Великобритании вообще случился валютный кризис.

Как только пошли слухи о возможной национализации египтянами Суэцкого канала и, соответственно, военных действиях для предотвращения этой национализации, спекулянты принялись скупать доллары за английские фунты. Их расчет был прост. Для поддержания фиксированного курса $2,8 за фунт Великобритания должна иметь резервы в размере $2 млрд. Но она будет вынуждена потратить много долларов на военные действия; кроме того, ей придется платить больше долларов за нефть, которая может еще более подорожать из-за перебоев в работе канала. Следовательно, резервы окажутся меньше $2 млрд, курс фунта придется снизить — и доллар на британском рынке подорожает. А значит, нужно срочно покупать доллары. Дело дошло до того, что спекулянты покупали из британских резервов по $300 млн в месяц. Однако их игра не удалась — МВФ дал Великобритании кредит на сумму $1,3 млрд, а война к моменту его выдачи уже закончилась.

В 1973 году дела в мировой экономике обстояли тоже не самым лучшим образом. С 1970 года в США и других западных странах все только и говорили о стагфляции — о сочетании низких темпов экономического роста с высокими темпами роста цен. В 1973-м темпы роста экономики в индустриальных странах несколько возросли, но инфляция ускорилась гораздо сильнее. В США и Западной Европе она приблизилась к 10% (в частности, американские потребительские цены за год выросли на 7%). В мире наблюдался явный продовольственный кризис: с конца 1971-го по середину 1973-го мировая цена на пшеницу выросла на 75%, цена кукурузы удвоилась, цена соевых бобов утроилась. Происходил также валютный кризис, курс доллара на мировом рынке неизменно падал. Это, в свою очередь, очень повысило мировой спрос на американское продовольствие — властям США даже пришлось вводить ограничения на экспорт соевых бобов и других продуктов, чтобы предотвратить дефицит на внутреннем рынке. Для борьбы с ростом внутренних цен на сельхозпродукты президент Никсон даже заморозил продовольственные цены на 60 дней. Впрочем, это привело лишь к исчезновению еды с прилавков, и уже через 30 дней цены были разморожены — в итоге за год продовольственные продукты в Америке подорожали на 15%. И в условиях продовольственного, инфляционного и валютного кризисов началась арабо-израильская война.

Инвесторы во всем мире впали в настоящую панику. По итогам 1973 года индекс Dow Jones упал на 22%. Британский индекс FTSE после начала войны за 18 дней упал на 101 пункт, то есть на треть. Среди британских брокеров распространились слухи, что арабские шейхи в военных условиях заберут все свои деньги из западных банков, и это приведет к краху международной банковской системы. Инвесторы прямо заявляли, что не собираются вкладывать деньги в акции в ситуации, когда военное арабское нефтяное эмбарго может привести к мировому нефтяному кризису, а США уже в ближайшее время ожидает спад производства. Мировой нефтяной кризис в результате войны действительно произошел — нефтяные цены за короткое время возросли в четыре раза.

В 1979 году нефтяной кризис был в самом разгаре: мировые цены на нефть с начала 1970-х годов выросли уже в десять раз. Аналитики отмечали, что в мировой экономике наблюдается эффект дежавю: все обстоит так же плохо, как в 1973-1974 годах. Инфляция снова ускорилась и составила в западных странах в среднем больше 10% годовых. В течение года сырьевые цены выросли более чем на треть. Прежде всего подорожала нефть, продаваемая странами ОПЕК. Во второй половине года в США наблюдался экономический спад. Доллар возобновил свое падение по отношению к другим валютам, прежде всего к немецкой марке, и американским властям даже пришлось поддерживать его курс с помощью валютных интервенций.

И в таких условиях в Иране были захвачены американские заложники — страна фактически оказалась в состоянии войны с США. А СССР в самом конце года ввел свои войска в Афганистан с целью свержения правящего там режима. Президент США Джимми Картер немедленно назвал этот ввод войск самым серьезным военным кризисом со времен Второй мировой войны. Западные страны заявили, что советские войска стали на 500 миль ближе к Персидскому заливу. Нефть незамедлительно подскочила в цене. Последствием войны стал мировой банковский и долговой кризис 1980 года: в условиях общемировой политической нестабильности западные, прежде всего американские, банки решили, что развивающиеся страны уже не смогут с ними расплатиться, и стали отказывать им в кредитах (в числе развивающихся стран в данном случае оказалась и социалистическая Польша, в которой отказ западных банков в кредитовании вызвал экономический и политический кризис). Арабские шейхи стали выводить деньги из банков, отказались от покупки американских краткосрочных облигаций и принялись закупать в огромных количествах золото, цена которого достигла в январе 1980 года рекордных $850 за унцию (и это при том, что в 1979-м цена унции золота и без того удвоилась — с $200 до $400). Пять самых богатых стран ОПЕК — Саудовская Аравия, Ирак, Кувейт, ОАЭ и Катар — за год от повышения цен на нефть получили дополнительно $110 млрд и вложили их в золото, заявив, что пример Ирана, на счетах которого в США было заморожено $8 млрд, заставляет их в условиях политической и экономической нестабильности не доверять банковским счетам. Сами банки, прежде всего немецкие и швейцарские, стали предъявлять повышенный спрос на золото, объясняя это тем, что в условиях всемирного долгового кризиса только оно является свидетельством финансовой стабильности.

К августу 2008 года мировая экономика переживала все виды кризисов. Очевидной проблемой в индустриальных странах являлась инфляция, которая по меньшей мере в два раза превышала обычный для этих стран уровень. Также этим странам грозил спад производства, причем еще неизвестно, где он был более реальным — в США или странах еврозоны. На мировых фондовых рынках имел место явный биржевой кризис, который уже дважды, в январе и июле, выливался в обвальное падение биржевых котировок. О продовольственном кризисе все уже просто устали говорить: невероятно выросла цена и на пшеницу, и на соевые бобы, и на какао и чуть ли не на все остальные продовольственные товары. Эксперты спорили о причинах продовольственного бума: неурожай, рост потребления, засевание полей вместо продовольственных культур культурами, пригодными для выработки биотоплива, или же просто спекулятивная игра инвесторов. Нефтяной кризис по своим масштабам оставил далеко позади 1979 год, мировые цены на нефть были выше в три раза. В то же время мировая банковская система находилась в таком плохом состоянии, что центробанкам постоянно приходилось оказывать ей денежную помощь. Валютный кризис не прекращался, доллар уже невероятно упал и мог падать дальше. Неопровержимым свидетельством всех этих кризисов служила мировая цена на золото, значительно превысившая рекорд 1980 года.

И в условиях всех этих кризисов произошло военное столкновение России и Грузии. Российские акции немедленно упали на 6,51% — до самого низкого уровня за предыдущие 14 месяцев. Акции на фондовых рынках всех остальных развивающихся стран также заметно подешевели. Глобальный фондовый индекс развивающихся рынков снизился почти на 2%, опустившись ниже психологически важной отметки в 1000 пунктов, и составил 988 пунктов — самый низкий показатель с августа 2007 года. Фондовые аналитики выступили с паническими комментариями. Так, аналитик Commerzbank Михаэль Ганске заявил тогда: "Сегодняшние события и их последствия еще больше сократят спрос инвесторов на российские активы. Мы видим следующий акт сценария под названием "Как уничтожить инвестиционную историю страны, которая пользовалась едва ли не наибольшим доверием в мире развивающихся рынков"". В итоге котировки российских акций упали на 25% по сравнению с показателями на начало года, а котировки акций всех остальных развивающихся стран — на 20%.

Курс российского рубля немедленно упал на 1%, турецкой лиры — на 1,25%, южноафриканского ранда — на 3,42%. Доходность государственных облигаций развивающихся стран значительно увеличилась по сравнению с краткосрочными американскими облигациями, это свидетельствовало о том, что инвесторы стали считать бумаги развивающихся стран значительно более рискованным объектом вложения.

В общем, сценарий повторился: ощущение мирового экономического кризиса, война, паника инвесторов и, как следствие, ощущение еще более глубокого экономического кризиса.

Сейчас ситуацию в мировой экономике никак нельзя назвать хорошей. Прогнозы ускорения экономического роста в индустриальных и развивающихся странах, которые делали международные финансовые организации в начале года, не сбылись — рост крайне незначителен, и европейские страны находятся в состоянии спада. Европейский долговой кризис продолжается. Вот что пишет о ситуации с геополитическим риском британский еженедельник The Economist: "В своей новой книге Генри Киссинджер, старейшина стратегов внешней политики, рисует современный мир как мир, в котором велика опасность хаоса, и особенно его беспокоит насилие на Украине и Ближнем Востоке, а также напряженность в Южно-Китайском море. Теоретически транснациональные корпорации после 20 лет глобальной экспансии должны быть больше уязвимы, чем раньше. У западных компаний 20-30% продаж приходится на развивающиеся страны — в два раза больше, чем в 1990-е годы. Не только нефтяные компании, но и производители высокотехнологичных товаров сталкиваются в связи с этим с политическим риском, который порождается нестабильностью валют этих стран, чрезмерным госрегулированием, ограничениями на репатриацию прибылей, возможностью санкций со стороны западных стран, а также национализации. Однако все эти геополитические факторы пока не произвели впечатления ни на сами компании, ни на финансовые рынки. Крупнейшие западные компании, присутствующие на российском рынке, из-за напряженности отношений России с Западом потеряли на падении курсов своих акций всего $75 млрд — это капля в транснациональном море. Индекс политического риска, посчитываемый аналитической фирмой Dun & Bradstreet, находится на самом высоком уровне за 20 лет — частично из-за кризиса в еврозоне. Однако индекс VIX, который отражает возможную нестабильность американского рынка акций, напротив, находится на самом низком уровне за те же 20 лет. Возможно, это связано с тем, что на Ближний Восток, Северную Африку, Россию и Украину приходится всего 2% инвестиций американских, японских и британских фирм".

Однако, несмотря на то, что речь идет о Ближнем Востоке, мировые нефтяные цены не растут, а падают — не то что в 1973, 1979 и 1980 годах.

Наученные опытом мирового финансового кризиса 2008-2009 годов крупнейшие транснациональные компании и банки (отчасти под давлением властей) уже создали аварийные запасы наличных денег на случай коллапса мирового кредитного рынка. Кроме того, в последние годы они проводили географическую диверсификацию своих активов, чтобы не слишком зависеть от какой-то одной развивающейся страны.

В любом случае, мировые финансовые рынки сейчас интересуются прежде всего тем, какую денежную политику будут проводить ФРС и ЕЦБ, а не геополитической напряженностью в развивающихся странах. А игроки на этих рынках, а также крупные компании просто устали каждый раз из-за этой напряженности впадать в панику.