«Блиц-кринж»

На юге России и Северном Кавказе, как и по всей России, продолжается набор желающих участвовать в войне против Украины. Суммы, обещанные «добровольцам», растут. Например, в Армавире им собираются платить почти два миллиона рублей в месяц (это более 30 тысяч долларов по курсу Центробанка по состоянию на 29 августа). О проблемах привлечения новых «добровольцев» и об их положении на фронте в этом материале.

***

Объявления от военкомата с обещанием платить за участие в войне 1,9 миллиона рублей жители города Армавир в Краснодарском крае заметили на столбах. Выплаты такого размера положены при выполнении следующих условий: участие в наступательном отряде «Шторм» и ежедневное продвижение по территории Украины на один километр.

По номеру, указанному в объявлении, подлинность информации подтвердилась. При этом в военкомате отметили, что гарантированно заплатят лишь 300 тысяч рублей.

«Как нам объяснили, за конкретные боевые действия, если [бойцы] участвовали в наступлении или в окопах сидели, тогда платят. А если нет – могут и не заплатить», – сказал сотрудник военкомата.

Тем, кто подпишет контракт, также обещают выплачивать по 100 тысяч рублей за подбитую технику, не менее двух миллионов – за ранение, а за гибель – семь миллионов и «еще какие-то выплаты родственникам».

Контрактников из Краснодарского края будут готовить к отправке на войну в течение двух недель под Ростовом, отметили в военкомате. Там добавили, что можно пойти и «добровольцем». Как заявил сотрудник учреждения, «это одно и то же, только выплаты меньше, а экипировка у военных лучше», потому что «добровольцам» ее хоть и дают, «но не ту, которую хотелось бы». В то же время к ним предъявляют меньше требований при отборе.

«Медкомиссии [нет] никакой, и судимости уже не смотрят, главное, чтобы погашенная», – рассказал сотрудник военкомата в Армавире.

Выплаты – это мираж

«Опыт общения с контрактниками показывает, что это «заманушка», – комментирует обещание крупных выплат руководитель правозащитной организации «Гражданин и армия» Сергей Кривенко. – Продвижение [армии в Украине] в последние месяцы очень-очень маленькое. Все окопались, находятся в обороне. Это в марте, когда было наступление на Киев, продвигались быстро».

С нынешним характером боевых действий продвижение на один километр может длиться неделями и даже месяцами, а потери при этом могут исчисляться тысячами бойцов, заявил украинский военный эксперт Игорь Левченко. С этими утверждениям согласен аналитик расследовательской группы Conflict Intelligence Team (CIT) Кирилл Михайлов.

«После периода «блиц-кринжа» в феврале-марте, когда наступали, не считаясь ни с чем, не обходя города и попадая под удары, [за последнее месяцы есть только] два удачных эпизода наступления – это Попаснянский прорыв в мае и полуокружение Лисичанска. С тех пор продвижение на один-два километра бывает только на определенных участках. В основном же дневное продвижение исчисляется максимум десятками метров. Если бы они наступали по километру в день, они бы уже захватили весь Донбасс», – сказал Михайлов.

По мнению большинства опрошенных экспертов, выплаты в два миллиона рублей нереальны. Кривенко называет их «миражом» и приводит в пример контрактников, которые не могут получить даже «базовые» выплаты.

«Они даже за ранения деньги получить не могут. Это [обещание платить по два миллиона рублей] рассчитано на простаков, которые не читали толком контракт. Условия выплат прописываются мелким шрифтом... Был президентский указ, предусматривающий выплату в три миллиона рублей за ранения. Потом оказалось, что за большинство ранений эта сумма не выплачивается. Еще надо же, чтобы кто-то фиксировал, что конкретный контрактник прошел столько-то километров наступления. Это все надо оформлять командиру, которому чаще всего не до этого», – говорит Кривенко.

Мнение о нереальности крупных выплат разделяет украинский военный эксперт Левченко. По его словам, когда «все эти ребята подпишут какие-то бумаги и окажутся в Украине, обещания властей потеряют свою силу, потому что Минобороны РФ не выполняет свои обязательства даже перед контрактниками».

Организация «Гражданин и армия» помогает оказавшимся на войне контрактникам вернуться домой, отказавшись от участия в боевых действиях. Кривенко подчеркивает, что контракт «добровольца» не подразумевает получение статуса военнослужащего, и расторгнуть его в случае финансовой неудовлетворенности сложнее.

«Добровольца» могут долго не увольнять, он будет продолжать числиться, а если попытается оставить часть сам, ему грозит уголовная ответственность, например, за дезертирство или неисполнение приказов. Единственный вариант – подавать рапорт на расторжение контракта на основании возникших антивоенных убеждений. Как ни странно, этот способ работает как наиболее простой", – рассказал собеседник Кавказ.Реалии.

Вот вам продуктовый набор

Военным комиссариатам в России поставлена задача набрать определенное количество бойцов, а местные власти получили свободу действий для агитации на войну – они должны выполнить эту задачу, чтобы «остаться у царя в милости, а для этого все средства хороши», считает украинский эксперт Левченко.

«Потом вдовам и сиротам будут объяснять: «Так получилось, вот вам продуктовый набор». Может, даже подарят «Ладу Гранту» или «Ладу Весту», а деньги осядут в карманах чиновников», – убежден собеседник.

По его мнению, если местные власти прибегают к финансовым предложениям, которые должны стимулировать людей идти воевать, это говорит о том, что идеологическая составляющая уже не является достаточной мотивацией. Он также указывает на слабую подготовку «добровольцев».

«Эти подразделения, скорее всего, будут представлять из себя легкую пехоту, их не будут вооружать танками. А характер действий российской армии «давай, давай, вперед» мало отличается от Второй мировой войны... Командиры на местах могут использовать эти подразделения как пушечное мясо, чтобы снизить потери личного состава», – говорит военный эксперт.

Он утверждает, что войска РФ чаще всего проводят разведку боем, используя для этого осужденных и бойцов «ЧВК Вагнера».

«Две-три недели боев – и российская группировка уже требует замены. Это говорит, что 50–60 процентов личного состава гибнет», – говорит Левченко.

Расследователь CIT Кирилл Михайлов указывает, что выживание российских военнослужащих зависит «от выучки, от вооружения и от уровня противника».

«Одно дело, когда это мобилизованные или плохо обученные «добровольцы», которые наступают на линейные части, оснащенные хорошей разведкой, артиллерийской поддержкой, различными средствами огневого поражения, танками, – в таком случае потери могут быть колоссальными. Другое дело, если речь идет о подготовленных элитных подразделениях, например, о десантниках или морской пехоте. Тем не менее, если брать «среднюю температуру по больнице», по нашим оценкам, российская сторона несет как минимум в полтора раза больше потерь, чем украинская», – говорит Михайлов.

По его словам, подразделения «добровольцев» пополняются быстрее всего, но они вряд ли способны повлиять на исход вторжения в Украину.

«Приток «добровольцев» может кратковременно решить проблемы на одном из направлений, но мы сомневаемся, что российская армия способна на какие-то наступательные действия – даже по сравнению с тем, что было два месяца назад, когда удалось занять Северодонецк и Лисичанск», – утверждает эксперт CIT.

Как пояснил сотрудник одного из северокавказских военкоматов, пожелавший сохранить анонимность, выплаты подписавшим контракт бойцам состоят из нескольких частей. Во-первых, это командировочные в размере 50–55 долларов в сутки. Во-вторых, контрактнику платят двойной оклад, который зависит от занимаемой должности.

«Например, водитель БТРа, будучи капитаном, получает 30 тысяч рублей, а водитель КАМАЗа с бензином, будучи сержантом, – 10 тысяч. Выплаты делятся еще и по тарифным разрядам, поэтому точную сумму назвать нельзя», – объяснил собеседник.

Он добавил, что есть и другие надбавки – выделяемые на питание «пайковые» и надбавки за выслугу лет, зависящие от армейского стажа.