Александ Шестун: Слезы 2021-го
Провожая 2020-й, мне казалось, что ужасней года в современной России не было. Однако, подводя итоги 2021-го, вижу, что все стало только хуже: подавление массовых протестов в Хабаровске, арест Навального, а затем разгром оппозиции в России и Белоруссии, позорные выборы в Госдуму, ликвидация «Мемориала» (внесен Минюстом РФ в реестр иностранных агентов)… Наша страна уверенно опускается к мрачным временам ГУЛАГа. С пандемией наше государство пока не справилось.
Мой людоедский приговор в 15 лет вступил в силу. Последовал этап в Тверь, где я увидел пыточный конвейер УФСИН во всей красе. Печально знаменитый централ там по степени жестокости ненамного отстал от тюремной больницы Торжка и зоны Бежецка. В отношении трех руководителей этих учреждений по рапортам прокуроров о признаках состава преступления по ст.286 УК РФ (превышение должностных полномочий) проводятся доследственные проверки сотрудниками Следственного комитета на предмет возбуждения уголовного дела. Двое из них, майор Лебедев и подполковник Бордачев, лично нанесли мне побои средней степени тяжести, а полковник Мотин из ИК-6 поручил это «красным» арестантам.
Я видел много смертей заключенных от рук сотрудников ФСИН. Несмотря на угрозы, я не переставал публиковать конкретные факты жестоких пыток и издевательств в местах лишения свободы. За год моя коллекция дисциплинарных взысканий увеличилась на сотню выговоров, ШИЗО и карцеров, а также я был поставлен на различные профучеты, включая «склонный к побегу». Меня лишили ночного сна, пришлось снова объявить голодовку. Более трех месяцев я отказывался от пищи, заработав паховую грыжу. Только в декабре Тверской облсуд признал незаконной постановку на профучет как склонного к побегу и ночные побудки. Возможно, опубликованные Владимиром Осечкиным из «Гулагу.нет» шокирующие кадры насилия над заключенными, облетевшие весь мир, и вручение Нобелевской премии мира главному редактору «Новой газеты» Дмитрию Муратову за правозащитную деятельность – заставили власти России обратить внимание на слишком тяжелую жизнь за решеткой. В последнюю неделю перед Новым годом Госдума даже проработала законопроект о создании отдельной статьи в Уголовном кодексе – «Пытки».
Страшные беды обрушились на мою семью. Умерла от инфаркта Татьяна Дмитриевна – мама моей жены Юли. Дважды она обращалась с сердечными болями в больницу и поликлинику, но, не обнаружив заболеваний, ее отправили домой, где через день она скончалась.
Не успели Юля и ее отец Николай Николаевич похоронить самого близкого человека, как на них возбудили уголовное дело за незаконные действия со своим имуществом по ст.312 УК РФ. Обвинение в суде Серпухова представляет сотрудник Генпрокуратуры.
И все же жизнь продолжается. Старшие дети, Саша и Маша, успешно окончили СПбГУ и МГИМО. Младший Матвей пошел в первый класс, Гриша перешел в 7-й класс, а Иван продолжает обучение в Академии флота в Петергофе. Ну, а я Ногинской тюрьме ожидаю процесса за оскорбление судьи и угрозы представителям власти.
С Наступающим…
