По трудам не воздастся

Принято считать, что работаем мы плохо, а получаем много. Последние серьезные исследования доказывают обратное: в России растет не только зарплата, но и производительность труда. Причем происходит это практически одновременно. Так что никто и ничего нам не переплачивает. Катастрофической нехватки рабочих вопреки стенаниям промышленных генералов на деле тоже не наблюдается. Мало того, аналитики рынка труда прогнозируют, что в ближайшие годы наиболее востребованы будут не «простые работяги», как это с недавних пор принято считать, а специалисты с высшим образованием.

Если верить Росстату, в прошлом году среднемесячная начисленная заработная плата в нашей стране составляла 13 тыс. 518 руб. В пересчете на американские деньги это около 6 тыс. 640 долларов в год. С учетом инфляции зарплата выросла на 16,2% (для сравнения: в 2006-м – на 13,3%). Существует расхожее мнение, что, мол, последнее время из-за притока нефтедолларов и нехватки специалистов рост наших зарплат обгоняет рост производительности труда. Однако исследование «Заработная плата в России: эволюция и дифференциация», проведенное Высшей школой экономики, опровергает это утверждение. На самом деле в России зарплаты и производительность труда увеличиваются приблизительно с одинаковой скоростью.

По данным ВШЭ, производительность труда россиянина с 1994 года непрерывно увеличивалась: в 2001 году она превысила советский уровень 1990 года, а еще через пять лет достигла примерно 135 руб. на человека в час в ценах 2002 года. Таким образом, средний работающий гражданин РФ в год производит товаров и услуг примерно на 18 тыс. долларов. Много это или мало? По оценкам Международной организации труда, производительность труда в Центральной и Восточной Европе (включая СНГ) в 3,7 раза ниже, чем в развитых странах. Производительность в нашем регионе примерно такая же, как в Латинской Америке, и в 1,9 раза выше, чем в Юго-Восточной Азии. Выходит, что получаем мы по мировым меркам примерно столько, насколько реально нарабатываем. Никто и ничего нам не переплачивает.

Лидером по заработкам являются финансы – 33 тыс. 812 руб. в месяц. Следующие три места держат добыча топливно-энергетических полезных ископаемых (32 тыс. 083 руб.), производство нефтепродуктов (29 тыс. 105) и, наконец, транспортирование по трубопроводам (28 тыс. 127). Это тоже не удивляет – большие деньги у нас крутятся вокруг скважины и трубы. А вот в лидерах роста другие отрасли – научные исследования и разработки (33,3%), торговля и ремонт автомобилей (33,0%), а также сельское хозяйство (32,3%) и деятельность по организации отдыха, развлечений, культуры, спорта, то есть шоу-бизнес (32,3%).

Естественно, в Москве все не совсем так, как в остальной России. В Санкт-Петербурге, например, абсолютное большинство (84%) выпускников рассчитывают на зарплату после окончания вуза от 10 до 30 тыс. руб. (опрос ВЦИОМ). В столице же 86% молодых специалистов рассчитывают на оклады от 15 до 50 тыс. И нельзя сказать, чтобы молодежь совсем нереалистично смотрела на вещи. Столичный рынок поглощает специалистов жадно (по данным Росстата, безработица в Москве в 4,1 раза ниже, чем в среднем по стране), а деньги платит большие. Например, программист тут зарабатывает 1453–1775 долларов в месяц, инженер-строитель – 1600–1900, а торговый представитель – 1080–1620 «зеленых».

Одна из самых популярных страшилок, касающихся российского рынка труда, – это нехватка рабочих. Если несколько лет назад много говорилось, что гастарбайтеры вытесняют «коренное население» с рынков и заводов, то теперь, похоже, все привыкли к таджикским строителям, кавказским продавцам и украинским водопроводчикам. У нас (так же, заметим, как и в развитых странах) приходят к пониманию, что низкооплачиваемую работу, не требующую высокой квалификации, лучше оставить мигрантам, а самим сосредоточиться на сфере финансов, культуры и высоких технологий. Впрочем, по стране ходит уже другая страшилка: не хватает не просто рабочих, а квалифицированных. Восполнению этого дефицита даже посвящен один из разделов нацпроекта «Образование».

Однако, похоже, к этому российский бизнес адаптировался. «Переманивание квалифицированных рабочих дает результат только на небольших производствах. Наш завод довольно крупный, и нам за счет собственных средств пришлось фактически заново создать ПТУ и учредить частную техническую школу, чтобы закрыть свои потребности в кадрах», – рассказал «НИ» генеральный директор крупного сибирского радиозавода Иван Поляков. Он заметил, что сейчас ВПК, в который входит и это предприятие, восстанавливается за счет роста госзаказа, поэтому было бы логично, если бы государство позаботилось о подготовке кадров для этой отрасли. Глубинным же источником дефицита квалифицированной рабочей силы является вовсе не ее физическая нехватка, а слабость рыночных механизмов, когда явно неконкурентоспособные предприятия продолжают генерировать на нее спрос, считают эксперты.

Стремление молодежи идти в вузы вместо ПТУ тоже имеет в основе своей не только соображения престижа, но и экономические причины. Как свидетельствует исследование ВШЭ, премия к зарплате за высшее образование достигает 60–70%, за среднее специальное она значительно ниже, а за начальное профессиональное – нулевая. Другими словами, даже если работа сама по себе не требует вузовского диплома, его наличие дает солидную прибавку к зарплате.

«Эта тенденция – рост рыночной ценности продвинутого общего образования по сравнению с узкоспециализированным профессиональным – характерна для всех развитых стран мира и, по-видимому, будет и далее усиливаться. Россия не исключение», – заявил «НИ» директор Центра трудовых исследований ВШЭ Владимир Гимпельсон. В современном мире человек несколько раз в течение жизни меняет профессию, а, значит, все узкопрофессиональные навыки каждый раз при этом сгорают. Кроме того, меняется и содержание самих профессий. А хорошее базовое образование дает человеку общий инструментарий, с которым ему легче разбираться в частностях.

«В США очень общее образование, специализация начинается только в магистратуре. В Европе – более специализированное, а в России – дробное, как нигде в мире. Это наследие плановой экономики, когда государство «знало», сколько и каких специалистов ему нужно каждый год. Сейчас это угадать нельзя, поэтому весь мир движется в сторону более общего образования», – считает г-н Гимпельсон.

Однако Министерство образования от планирования отказываться не собирается. В этом году прием студентов в государственные вузы на бесплатные места сократится по двум направлениям: экономика и управление – на 8,4%, гуманитарная сфера (в основном юриспруденция) – на 7,7%. Намечено увеличение приема на информатику и вычислительную технику (9,5%) и естественные науки (3,9%). По независимым исследованиям, в списке 25 самых дефицитных профессий 8 приходятся на компьютеры, 7 – на торговлю и услуги, по 3 – на экономику и строительство и 2 – на право.

Прогнозируется также спрос на «технарей». «Долгое время инженерные профессии были мало престижны и мало востребованы. Это вызвало отток студентов с инженерных факультетов, технические специалисты переквалифицировались в других, более востребованных специалистов. Подготовить же квалифицированных специалистов в этих областях за короткие сроки невозможно, считают аналитики, а дефицит всегда рождает повышенный спрос.