Вас здесь не жило

Жители таежного бурятского поселка Россошино в отчаянии обратились к Владимиру Путину. По словам селян, их выживает с родных мест крупная добывающая компания.

20 июня депутат Виктор Малышенко зачитал обращение жителей села Россошино Баунтовского района Бурятии, слушая которое, испытываешь шок. И точно не ощущаешь гордости за свою страну. В обращении говорится о том, что нефритодобывающая компанией – ООО «Забайкальское горнорудное предприятие» (ЗГРП) (В 2013 году доля «Ростеха» в «Забайкальском горнорудном предприятии» составляла 51%) фактически выживает с родных мест коренных жителей – эвенков.

В ход идет все – угрозы, избиения, пытки, похищения, уничтожение чужого имущества. «Люди в черном», сотрудники охраны ЗГРП не дают местным жителям выходить в лес и к реке. Селяне, привыкшие добывать пропитание охотой и рыбалкой, живут фактически в блокаде.

По словам россошинцев, люди в масках, вооруженные до зубов, задерживают эвенков, называют узкоглазиками, избивают и грузят в машину, чтобы доставить в «тюрьму» – изолированное помещение, которое соорудили приезжие специально для «разговоров по душам» с местными.

Там, как говорят коренные жители поселка, продолжаются пытки, допросы и угрозы. Все имущество – автомобили, лодки, моторы, спальные мешки – изымается или уничтожается прямо на глазах владельцев. Особенно непокорных бунтарей держат в тюрьме по четыре дня. Более смирных отпускают через пару суток, оставляя в тайге за сотни километров от дома с горстью сырой крупы.

Более четырех лет сельчане пишут жалобы и обращения в полицию, прокуратуру, теперь вот президенту страны. Пока реакции нет никакой.

Тем временем до настоящих боевых действий в поселке остался один шаг. По словам местных жителей, одного рыбака ранили, а, возможно, и убили бы, но он сумел уйти от погони, а потом еще десять суток добирался до дома. Ранение парня в тайге может стать последней каплей терпения людей. С ружьями наперевес к людям в масках готовы выйти не только старики и молодые парни, но и их матери.

Здесь вспоминают, что когда компания зашла к ним на место прошлой нефритодобывающей компании «Дылачи» с обещаниями помощи району, все были рады, так как поначалу бизнесмены свое слово держали. Были выделены средства на ремонт школы, фельдшерско-акушерского пункта, библиотеки.

Первое время компания и поселок никак друг друга не затрагивали. Каждый занимался своим делом. Но все изменилось после того, как компания решила добывать нефрит в реке.

Дело в том, нефрит-окатыш в воде стоит намного дороже того, который добывается в карьерах.  То, что реку перекапывать нельзя, и в ней нерестятся краснокнижные виды рыб, приезжих бизнесменов, судя по всему, не волновало. Работы у реки начались во многих местах. При этом никто из местных не видел разрешения на работы. Вполне возможно, что в том числе и поэтому «понаехавшие» так рьяно охраняют территорию от чужих глаз и ненужных свидетелей.

Однако местные власти чужакам не препятствуют. Почему? Большинство делает вид, что не знает о чем речь. Честно отвечают немногие. Например, директор местного лесхоза Александр Генрих по поводу строительства базы компании на реке ответил так: «Я против них ничего сделать не могу». А на вопрос, что было бы, если б кто-то из местных жителей соорудил какую-нибудь постройку на реке, директор ответил так же честно: «Против вас сразу же возбудили бы уголовное дело».

Россошино – на 90% эвенкийский поселок. Здесь сколько жили, столько и охотились.  Там эвенкийские стойбища были еще чуть ли не с древних времен, но когда пришла ЗГРП, сожгли охотничьи избушки по всей округе. Подпаливая дома, не жалели и тайгу. Леса погорело уйма.

Однажды старейшина Россошино попытался им воспротивиться, так его просто выкинули из избушки со словами «Это наша земля, и ты здесь находиться больше не будешь».

Раньше здесь был совхоз, и жилось полегче. Хоть что-то сообща выращивали в этих северных условиях. Теперь каждый выживает как может. Те, кто постарше, охотятся и рыбачат. Те, кто помоложе, самостоятельно ищут нефрит, потом продают находки перекупщикам-китайцам, чтобы купить еды для своих семей, а затем снова идут в тайгу. Лишь она способна прокормить. Над словами из Кремля о возрождении малых сел здесь давно даже не смеются.

Тем искателям нефрита, которых ловит охрана компании, приходится несладко. Бьют, издеваются, арестовывают в «частном порядке» на несколько суток. При этом рядом с людьми из ЗГРП присутствует и полиция. Но дела не возбуждают и даже в отделы не везут, наказывают частным образом.

Большинство дорог здесь перекрыто и находится под особым контролем. Датчики движения, замаскированные растяжки с сигнальными ракетами, фотоловушки, приборы ночного видения… Такое ощущение, что здесь охраняют подступы к суперсекретному объекту стратегического значения. Но охраняют здесь частный объект. И когда охрана фиксирует движение на запрещенной территории, начинается самая настоящая охота на людей. «Охотники за головами» ходят всегда в черных масках, бронежилетах, с оружием. Вместе с сотрудниками охраны ЗГРП ходят полицейские в масках.

Обнаруженных парней они кидают на землю, стреляют над их головами в землю. Все, что у них находят, забирают себе или ломают и портят тут же, на глазах. Задержанных бросают в машины и, везут к себе на участок, «на гору». Там у них устроена «тюрьма», где люди задерживаются под предлогом установления личности. Если кто-то успел снять свое задержание на телефон, видео, понятное дело, из памяти исчезает. После того, как отпускают, людям приходится пешком через тайгу идти до дома десятки километров.

Присутствие полиции рядом с охраной компании местных удивляет. Ведь здесь обычный частный объект. Кого от кого охраняют представители власти? Или тут давно скуплены все – и полиция, и прокуратура, и местные чиновники? Кстати, ни полицейские, ни люди с ЗГРП никогда маски не снимают, общаясь с местными жителями.

Конфликт тем временем вышел на уровень межнационального. «Одному из наших парней человек в маске сказал: «Вы, узкоглазики, здесь жить больше не будете!», - рассказывают местные, негодуя, что люди, пришедшие сюда без году неделя, уже чувствуют себя хозяевами их исконной земли.   

Найти правду в местных правоохранительных органах невозможно. Один охотник, обнаруживший свой автомобиль с проколотыми колесами, написал заявление в полицию, а силовики ему ответили, что он сам шины проколол в тайге. Хотя там явно было дело рук человеческих, а рядом люди с ЗГРП. Других чужаков здесь нет. Так у охотника, чтоб лишний раз рот не раскрывал, еще изъяли лицензионное оружие с лишением прав на ношение сроком три года. А ведь с помощью этого ружья он добывал еду для своих шестерых детишек.

Отбирают не только оружие, но и технику – автомобили, трактора, лодки, фактически оставляя семьи без средств к существованию, а иногда и откровенно пытаются лишить жизни.

Одного местного парня застали охранники ЗГРП на реке. Один из них, кстати, в полицейской форме, выстрелил в парня, ранил в бедро. Ему чудом удалось скрыться, после чего он десять суток выбирался к поселку через тайгу.

Не веря местной полиции, раненного отвезли в Читу. Там баллисты пояснили, что пуля из травматического оружия не способна пробить человека. Если только его не зарядить особым образом, чтобы пуля пробивала все на своем пути. Выходит, стрелки заряжали так, чтобы убить. Пуля зашла на пять сантиметров в мышцу бедра пострадавшего. Если бы она попала в спину, грудь, голову, то мужчина бы скончался на месте.

Данные баллистической экспертизы, как и само дело, было передано в Бурятию. Возможно, теперь произвол охранников ЗГРП и местных стражей порядка замять не удастся.

«Этот выстрел в нашего парня стал для нас последней каплей. Больше мы никуда не пойдем икать правды. Если его дело закроют, а виновных так и не накажут, будем бороться иными способами. Если власти республики закроют опять глаза на весь беспредел, что творится на нашей родине, то тогда свою родину мы будем защищать сами и так, как посчитаем это правильным», – в отчаянии заявляют местные жители.

По их словам, им понятно, почему власти республики столько лет молчат, делая вид, что не слышат и не видят их проблем. ЗГРП приносят в казну республики немалые отчисления, а значит, можно не обращать внимания на проблемы «какого-то поселка». То, что поселок – это живые люди и граждане Российской Федерации, за денежными потоками как-то забывается.

Судя по всему, обещанная жителями война может разгореться в любой момент. Последняя надежда на МВД Бурятии не оправдалась. Согласно комментарию их пресс-службы, «по указанным в обращении фактам сотрудниками МВД по Республике Бурятия проводилась проверка, в результате которой своего объективного подтверждения информация не получила. По результатам проверки было принято решение отказать в возбуждении уголовного дела в связи с отсутствием состава преступления». То есть, факт того, что в рыбака стреляли и ранили его, по версии правоохранительных органов, преступлением не является.

Ау, страна-Россия, мы в каком веке живем? Во времена экспедиций Ермака?

И, кстати, рассказали мы сегодня лишь одну историю, а их таких, похожих, на российских окраинах немало. И везде бизнес при поддержке властей выживает местное население с их исконных мест. Металл все, люди ничто? Выходит, когда президент страны и не единожды публично заявлял, что люди – наше основное богатство, он что, шутил? Или говорил всерьез, но эта установка не для всех? Возможно, для «друзей» главное богатство – это все-таки «металл» (газ, нефть, золото и т.д.). В таком случае, Россия – по-прежнему страна корпораций. А граждане в ней всего лишь приложение. Причем, иногда вирусное, которое нет-нет да надо удалять. Чтоб не мешали олигархам выкачивать ресурсы из российских недр.