Александр Шестун: «Убьем за небольшие деньги»
В 90-х годах была распространена информация, что в КГБ есть подразделение, убивающее воров в законе. Кодовое название операции – «Белая стрела». Мой нынешний адвокат Михаил Трепашкин, бывший полковник КГБ, служил там, правда, само название не подтверждает. Я тоже 10 лет был под госзащитой могущественной 6-й службы УСФ ФСБ и много писал об их внесудебных расправах над генералами МВД и Генпрокуратуры. Сегодня же и ФСИН решила реализовать свою «Белую стрелу» на коммерческой основе?
***
С интересом ознакомился со всеми многочисленными публикациями о самоубийстве проректора Российской таможенной академии, кабардинца Залима Керефова. Происшествие обросло множеством подробностей, однако ни один автор не указал, что Ногинская тюрьма — рекордсмен по количеству «суицидов» в мире. Как известно, Россия возглавляет печальный список планеты, а внутри страны рулит Ногинск с результатом 3-4 смерти в год в среднем, и это даже с учетом того, что в обоих СИЗО не содержится и 1000 арестантов.
Я неоднократно публиковал репортажи в СМИ и посты в соцсетях о внесудебных расправах за решеткой в этом подмосковном городе. В моей статье «Висельники Ногинска» описана насильственная смерть лезгина Эльдара Закержаева и таджика Окилжона Шукурова, выданные за суицид. Уточню лишь, что у Закержаева были обширные гематомы и кровоподтеки, а именно в минуты смерти отключилась видеорегистрация. У Шукурова был сломан позвоночник при задержании, и он не передвигался сам, даже памперсами его обеспечивало СИЗО. Разумеется, нет видео, как парализованный таджик Окилжон забирается в петлю.
Не было никаких предпосылок для столь отчаянного поступка. В процессе нашего длительного общения с Шукуровым я вместе с ним радовался успехам его детей. Он перечитал все мои книги, несмотря на плохое зрение. Я на связи с его родственником Абу-Али, забиравшим тело из морга. Он закончил медицинскую академию в Санкт-Петербурге и после тщательного осмотра сделал однозначный вывод о лживости версии ФСИН «асфиксия», указанной в справке о смерти. За время нахождения в СИЗО у него поменялось 4 следователя. В деле якобы есть предсмертная записка на таджикском языке, но Абу-Али ее не отдали и не показали.
Я лично не общался с Эльдаром Закержаевым, но у меня много общих знакомых, описывающих его как жизнерадостного мусульманина, неспособного к самоубийству. Его близкие передали мне около 3 килограммов документов экспертиз и справок, указывающих на умышленное убийство.
Кроме того, в публикациях есть короткое описание и смертей других арестантов. Все эти трагичные случаи имеют ряд зловещих совпадений: нет видеорегистрации события, внедряется лживая версия о наличии предсмертной записки, все происходит в одиночной камере, хотя подобное строгое содержание должно быть обосновано на бумаге по закону.
Курируют все эти безобразия в СИЗО-1 и СИЗО-11 города Ногинска 33-летние братья-близнецы из Барнаула — Евгений и Дмитрий Смирновы, занимающие должности заместителя начальника изолятора. Покрывает их начальник оперативного отдела УФСИН Вадим Голудин и помощник начальника УФСИН по правам человека Александр Лысов. Данная парочка полковников решает все деликатные вопросы для подмосковного генерала УФСИН Ветрова, хотя он имеет множество заместителей.
Помимо оперативной информации о «бизнесе» в тюрьмах я своими глазами вижу, как подобострастно реагирует на приезды Голудина и Лысова в учреждения местечковое начальство.
Вместе с тем, заметно разное отношение к «бедным» и «богатым» изоляторам. Если в СИЗО-11 Ногинска половине Голудин в дорогом синем клубном пиджаке с модной рубашкой и в модельных туфлях, вальяжен и снисходителен в своим «кормителям», то в СИЗО-5 Каширы он входит в амплуа строгого офицера в камуфляже, лично срывает фото моей семьи в камере и отбирает у инвалида Креса из Германии одеяло в карцере.
Вроде бы, идеальный порядок в старинной каширской тюрьме должен радовать влиятельного проверяющего, а невероятный хаос в новом Ногинском централе вызывать возмущение. Однако в мутной воде легче ловить рыбку. Торговля наркотиками, сотовыми телефонами и жизнями заключенных приносит неплохой доход в Ногинске.
Если СКР и ФСБ в расследовании множества похожих смертей заключенных используют свои традиционные методы: задержат, например, приближенного земляка по Алтаю братьев Смирновых – дежурного по СИЗО Евгения Ашихмина – или «цыганенка» Сергея Алексеева, промышляющего дурью за решеткой, то быстро получат признание в обмен на смягчение наказания.
Я написал множество заявлений об умышленных убийствах в СИЗО Ногинска, преподносящихся как суицид, но приходят только отписки. Московская областная прокуратура и СКР не реагируют на мои жалобы о торговле наркотиками и множество смертей арестантов от передозировок, покрывательстве Голудина и Лысова в Ногинске множества нарушений. Очевидно, по какой-то веской причине.
Генпрокурор Краснов заявляет в «Коммерсанте» о наказаниях своих сотрудников, курирующих ФСИН, но Подмосковье это не задело. Иначе не произошел бы этот трагичный случай с проректором Академии ФТС Залимом Керефовым.
Меня не удивляет, что родственники, получив тело, заметили множество ссадин и гематом, что подтверждает и его защитник Алексей Цыганов. В Кабардино-Балкарии фамилия Керефова известна, в первую очередь, по специалистам бокса и ММА. Похоронили Залима в Нальчике. Двое детей остались без отца.
Мало кто знает, что через таможню проходит большая часть бюджета РФ — около 10 триллионов рублей, но это еще и около половины положенных легальных сборов, учитывая серые схема экспорта и импорта. Торговля наркотиками и оружием в сотни раз уступает по обороту черного нала доходам от таможенных пошлин, оседающих в карманах чиновников. Неважно кто был заинтересован в ликвидации: наркодельцы, ФТС или силовики.
Задача государства — найти и наказать заказчиков и исполнителей убийства Залима Керефова, чтобы остановить ногинский конвейер смерти.
