Воробьев vs Шестун. Полная победа?!

Долгий процесс этого неравного противостояния наблюдало все Подмосковье несколько лет. И вот закономерный исход!

Изначально мои отношения с Воробьевым складывались хорошо. Перед выборами 2013 года, когда выбирался губернатор Подмосковья и глава Серпуховского района. Я подошел к тогда еще и.о. губернатору и сказал, что если он не против, то я буду баллотироваться на пост главы муниципалитета. Андрей Юрьевич ответил: «Конечно, Вячеславович, мы же в одной команде».

Воробьев за один только первый год своего правления трижды приезжал в район на открытие новых заводов: «Герофарм», «Серпуховский лифтостроительный завод» да и на следующий год совершал визиты на заводы, на открытие школы-интерната «Абсолют» и нового коттеджного поселка для семей, усыновивших сирот в Райсемёновском. Стоит отметить, что все объекты были построены на частные деньги и Воробьев хвалил район за привлечение инвестиций.

Первый и, может, ключевой конфликт произошел во время посещения премьер-министром Дмитрием Медведевым лифтостроительного завода. Незадолго до этого я неоднократно обращался к Воробьеву: компания «Капитал плюс» и завод сухих смесей не могут получить лицензию на разработку песка и гравия. Губернатор позвонил в минэкологии при мне и сказал «принять их». В министерстве же бизнесменов послали в фирму «Основа», где директор Иванченко попросил $1 за один кубометр, то есть за все месторождение $14 млн. (сегодня это почти 900 млн. рублей).

Пока мы ждали Медведева, я сказал, что инвесторам выкатили незаконную, космическую взятку, почти в миллиард (!). Воробьев взбесился и начал материться на меня, угрожал, что посадит.

Потом команда Воробьева придумала фейкового фермера, которому якобы в районе не выделяют землю. Мне устроили публичную порку с привлечением СМИ. Я, как и предупреждал, ответил критикой правительства, публично рассказав о 5 млрд. руб., что власти области тратят на собственный пиар, об аренде дорогих автомобилей и вертолетов. Мои слова подхватили в ОНФ, затем все ведущие СМИ страны.

Потом была следующая стычка: по долгам ЖКХ. Обсуждая эту тему Воробьев вновь матерился и оскорблял меня в присутствии других людей. Посадил трех районных коммунальщиков в тюрьму и сказал: «Вернете деньги – выпустим людей». А ведь район зарабатывает, но... Уже скоро во Дворце спорта «Надежда» две тысячи человек скандировали: «Хватит пиара, верните наши деньги». Имелось в виду, что район собирает более 5 млрд., а собственных доходов область нам оставляет 800 млн. - исключительно на обязательные платежи и зарплаты бюджетникам, но не на развитие.

Потом еще была резонансная голодовка за строительство школы в поселке Большевик и митинг за закрытие мусорного полигона «Лесная».

С приходом членов «подольской бригады» в Серпухов, ситуация обострилась. Случилось так, что в соседнем муниципалитете глава досрочно покинул свой пост. В тот же миг власти Подмосковья отменили в городе прямые выборы и «кривым» путем усадили в кресло градоначальника своего человека - заместителя главы Подольска Дмитрия Жарикова. Новоявленному мэру Серпухова поставили четкую задачу - «снести» Шестуна и гарантировали необходимое боевое подкрепление. Вскоре Жариков предложил мне своего зама Батукова на пост руководителя администрации. Я отказал. Отмечу, что ранее Жариков твердил, что не станет лезть в дела района, а будет заниматься только городом. Соответственно, отношения у мэра-назначенца со мной не сложились.

Потом со стороны Росимущества по Московской области был наезд на парк Дракино, где базируется муниципальная детско-юношеская спиртованная школа «Пегас». Управление требовало в суде изъять землю парка и снести там все строения. При встрече руководитель областного Росимущества Елена Паткина сказала, что ее попросил начать тяжбу Воробьев. Больше года шли суды. В итоге Росимуществу было отказано в полном объеме.

Все это время ко мне регулярно приезжал руководитель администрации губернатора Михаил Кузнецов и предлагал уйти с должности главы в депутаты Мособлдумы. Тогда же он сулил место председателя комитета, что давало право на служебный автомобиль и большую зарплату. Я ответил, что мне это неинтересно.

Вскоре Михаил Кузнецов с «министром безопасности области» Романом Каратаевым начали ездить к полковнику ФСБ Ивану Ткачеву - начальнику шестой службы УСБ ФСБ.

Я долго работал Ткачевым по сотруднику Генпрокуратуры Сергею Абросимову, вымогавшему деньги, по так называемому «игорному делу» о подпольных казино в Подмосковье, по нарушениям в ГУЭБиПК МВД РФ. Было видно, как с каждым днем отношения подмосковных чиновников и генерала улучшаются, вскоре при встречах они начали обниматься и целоваться. В итоге Ткачев вместе с начальником ГУВП Администрации президента Андреем Яриным и Михаилом Кузнецовым на Старой площади потребовали от меня написать заявление об отставке. В противном случае, угрожали бросить за решетку и отобрать мой дом, а детей по миру пустить. А если я вновь соберусь баллотироваться на пост главы района, то посадят и остального имущества лишат. Я отказался писать заявление об уходе...

Практически сразу правительство области обратилось с иском о признании моего дома незаконным. Но суд я выиграл.

Все угрозы мне удалось записать на диктофон. Я сказал им, что как только меня начнут сажать - сразу опубликую файлы.

Последней каплей терпения «тройки» стал выигранный районной администрацией суд о запрете эксплуатации полигона ТБО «Лесная» и запланированный активистами митинг за закрытие свалки. Ткачев позвонил мне в начале апреля и потребовал запретить народу выходить на площадь, добавив, что в противном случае меня «закатают в асфальт катком». Я же аргументировал, что уже обещал уставшим от смрада помойки людям, разрешить акцию, что она пройдет в рамках закона: организованно, без нарушений.

Весь апрель и май беспрецедентное силовое давление оказывалось на подразделения администрации Серпуховского района. К нам, не реже одного раза  в неделю, приезжали по сто человек в масках. Такого наезда на муниципальный район Россия еще не видела. Нам открыто демонстрировали силу, начали арестовывать людей по сомнительным поводам, провели под сотню обысков, которые длились с пяти утра и до пяти утра следующего дня. Это можно было сравнить с нашествием ордынцев или фашистских захватчиков, которых ранее уже видела серпуховская земля.

Понятно, что все уже привыкли к «работе» полиции на губернатора и «подольских». Но чтобы ФСБ опустилась до прислуживания, очевидно, непопулярному главе региона, добившемуся небывалого уровня коррупции и прославившемуся неэффективным управлением областью.

Когда генерал ФСБ, начальник управления «К» Ткачев с начальником ГУВП Яриным, как гопники шантажируют меня благополучием моей семьи и Президент России на это не реагирует, хотя пресс-секретарь Песков знает о моем видеообращении и обещал подробно ознакомиться с изложенными фактами, когда генерал ФСБ оправдывает связь губернатора Воробьева с подольской группировкой и говорит, что президент общается с их лидером «Лучком» - Лалакиным и «сносит» меня под них, разве выигрывают при этом государственные интересы? Разве не означает это конец демократической процедуре выборов и возрождение традиций 1937 года? Кто выиграл от того, что я в тюрьме по сфабрикованному делу? Может, пятеро моих детей, которых вооруженные люди укладывали на пол? Публичная расправа надо мной дает сигнал всей стране, что «мочить» будут не только оппозицию, но и лояльных государственный власти руководителей, которые мешают кормиться жуликоватым губернаторам, приближенным олигархам, преступным группировкам и обслуживающим их интересы внезапно разбогатевшим генералам ФСБ.

Я искренне верил в «контору», что ФСБ может быть единственным стержнем, объединяющим звеном всех правоохранительных органов. Я десять лет работал с ФСБ, не жалея сил и пренебрегая рисками. На своем пути я встречал очень много честных профессиональных и патриотичных офицеров, желающих служить стране до последней капли крови. Даже когда за арест Абросимова Генпрокуратура в отместку возбудила в отношении меня уголовное дело по тяжкой статье 290 ч. 4 УК по заявлению местного уголовного авторитета «Графа», я счел это издержками: на войне как на войне. Хотя Алексей Дорофеев - будущий начальник управления «М» и Иван Ткачев - начальник шестой службы давали мне слово, что ни один волос не упадет с моей головы. «Это честь ФСБ», - заявляли они, но по иронии судьбы именно Дорофеев и Ткачев стали моими палачами за мусорные деньги Воробьева и его друганов - «Лучка», Гарика «Махачкалы» и других подмосковных братков. Разве от моей публичной репрессии усилится авторитет ФСБ? Два этих «воробьевских прислужника» уронили честь и достоинство некогда самой мощной структуры России. Любая могущественная организация не сможет стать лидирующей по авторитету только на силе и жестокости. В первую очередь сила в справедливости, сила в правде, сила в доброте, сила в чистоте своих рядов. О какой чистоте рядов можно говорить, если Ткачев наговорил столько, что в НКВД его бы за это давно бы расстреляли, а в ЦРУ бы немедленно уволили.

Слова Ивана Ивановича слышала вся страна (более трех миллионов просмотров видеообращения к президенту в Интернете), там Ткачев говорит, сколько олигархов и губернаторов он посадил по политическим мотивам. «Он, губернатор, отказался подписать заявление об отставке – паровоз поехал», - откровенничал Ткачев, силясь произвести на меня впечатление. «Видел, как генерала Сугробова посадили?», - вещал Ткачев, - «Красиво, жестко, но команда», однако ранее он откровенничал со мной, что они зашли на его поляну обнала и дальнейшее его назначение на управление «К» только подтвердило его слова.

Для Серпуховского региона расправа надо мной означает полное доминирование «подольских» над югом Подмосковья. Когда всех серпуховских предпринимателей начала обирать зашедшая в город «подольская команда», некоторые взбрыкнули и пошли в суды, но после посадки предпринимателя Владимира Кирницкого, который отказался платить им 10 миллионов за общее покровительство и после сноса медицинского центра  Василия Стрельникова за отказ платить 8 миллионов, готовых отстаивать свои права остались единицы. После же моего ареста таких не осталось совсем. Сращивание «подольских» с УВД, ФСБ, прокуратурой при полной поддержке губернатора, фактически безальтернативно идущего на выборы, означает тотальную власть, которая приведет к массовым поборам, остановит приток инвестиций, льющийся до этого в Серпуховский район, приведет к открытию новых свалок и к отказу от судебного решения по закрытию полигона ТБО «Лесная». Тут, как нельзя к месту, подходят слова английского историка и политика Джона Актона: «Власть развращает, абсолютная власть развращает абсолютно».

Предстоящие выборы в районе нужны подмосковным властям только для одного: ликвидировать муниципалитет руками их ставленника и влиться в город. Никого не волнует, что сельские жители потеряют льготы на электричество, учителя, работники культуры и спорта лишатся сельских надбавок к зарплатам, что городским и сельским поселениям срежется финансирование на благоустройство и дороги, что Курилово отдадут в Калужскую область.

Публичное вмешательство председателя Центризбиркома России Эллы Памфиловой дает надежду на мое участие в выборах на пост главы Серпуховского района. И если Шестун выиграет выборы находясь в СИЗО, это будет событием российского уровня и как дальше сложится политическая ситуация, никто сейчас не представляет.

Как это ни странно, я не чувствую себя проигравшим, впрочем, как и выигравшим. Знал ли я что меня посадят? Конечно, знал и публично говорил, что вероятность оказаться за решеткой после моего видеообращения равна 90%. Тем не менее, я отказался уезжать из страны, я и не думал разоблачать их из уютной и безопасной Европы. Почему? Во-первых, я люблю свою Родину, во-вторых, я хотел показать всем жителям России, что есть люди, которые могут вскрыть гнилую сущность столь высокопоставленных чиновников, их варварские манеры и подлость не знающую пределов. Я ощущаю себя героем, патриотом, пусть финал которого и печален. Только одно не дает мне покоя: мог ли я ставить интересы района, страны (кто-то скажет свои амбиции) против интересов своей семьи? Мои дети страдают. Я уже не говорю, что содержание пятерых детей, находящихся на моем иждивении, ставит жену в сложную ситуацию. Знаю, как им теперь придется тяжело. Это и только это разрывает мне душу.

Значит все-таки реально это победа Воробьева, и «подольских» над Серпуховским районом, над Шестуном? Да! Конечно, это политический разгром. Вопрос, какой ценой это сделано? Каковы будут последствия? Какие репутационные потери понесла ФСБ? Вся наша страна увидела, как могут угрожать высокопоставленные чиновники и то, что даже обнародование этих угроз их не останавливает, не ведет к их наказанию.

Местное самоуправление всей страны увидело, что они - низшая каста, неприкасаемые, что муниципалитеты уже никогда не будут самостоятельны при выборе стратегии социально-экономического развития, на чем, кстати, держится весь мир. Жители Серпуховского региона увидели звериный оскал власти. А страх - не самое лучшее из чувств, с помощью которого можно эффективно управлять территорией. Беззаконие порождает беззаконие. Террор порождает террор. Бандитская подмосковная власть уже никогда не сможет стать близкой жителям области. Слишком много мы видели подлости, коррупции, пренебрежения мнением жителей, неэффективной экономической политики, дешевого популизма, жестокости и безразличия к будущему столичного региона. Кто же выиграл и кто проиграл?