Смерть политических брендов
Новый тренд избирательного процесса: личности сильнее партий
Прошедшую избирательную кампанию трудно назвать региональной – ее результаты имеют прямое отношение к новой расстановке сил на политической сцене. На партийные бренды редко кто обращал внимание, зато вырос спрос на личности. И особенно – на политиков радикального направления. Сражались не партии – боролись за электорат узнаваемые люди, в активе которых – конкретные дела. В то же время большая группа электората, представляющая средний класс, оказалась не у дел – ей не за кого было голосовать. Отсюда – низкая явка. А главное, выборы доказали – в стране так и не созданы цивилизованные институты народного волеизъявления.
Чистота прошедшей кампании и скромность в использовании властью административного ресурса выявили несколько важных особенностей нынешнего политического устройства страны. Смерть политических брендов опасна не сама по себе. Вымывание партийной составляющей из российской политики происходит на фоне многолетнего культивирования самой властью спроса на экстремизм. Долгое время считалось, что яркие люди в политике не нужны. Отсюда – размытость структуры и руководства «Единой России», например. Власть рассуждала: кого посадим, того народ и схавает. Однако люди хавать не готовы. Они нуждаются не в куклах, а в идеях. Особенно в этом нуждаются молодежь и средний класс. Эти люди чувствуют себя в силах сделать выбор и не хотят передоверять это право политическим куклам. Они хотят, чтобы власть относилась с уважением к их чувствам, решениям и намерениям.
Потерпела полный крах партийная реформа. Квазимногопартийность убила интерес граждан к партстроительству. Малые партии так и не выросли из коротких штанишек, а микроскопические новые структуры превратились в спойлеров, путающихся под ногами «больших братьев». В безвоздушной политической атмосфере оппозиционно настроенный электорат ориентировался на выдвиженцев, за плечами которых была хоть какая-то история сопротивления власти. Кто из голосовавших за Алексея Навального помнил, что шел он от партии РПР–ПАРНАС? Люди отдавали голоса борцу с коррупцией. Националисту. Блогеру. Радикалу, сумевшему мобилизовать молодежь. Власти не удалось компенсировать ситуацию путем применения административного ресурса, подчеркивает заместитель гендиректора Центра политических технологий Алексей Макаркин: «Было бы слишком скандально мобилизовывать врачей и учителей, как их раньше выстраивали, – сразу начался бы скандал. Сюжет попал бы в Интернет. Таких инцидентов всеми силами старались избегать. И получился результат, успешный для оппозиции».
Тем же, кто не видел себя в лагере радикальной оппозиции, голосовать было не за кого. На выборах в Москве не было лидера «Гражданской платформы» Михаила Прохорова. Люди, которые были готовы голосовать за него, остались дома. Пострадала от этого сама власть, приложившая усилия к удалению из кампании проблемных, как ей казалось, кандидатов. Низкая явка, во-первых, дала преимущество Навальному в конкуренции с Сергеем Собяниным, потому что сторонники мэра, успокоенные предрешенностью исхода выборов, на участки не пришли. А молодежь Навального – пришла. Во-вторых, часть голосов недовольных ситуацией граждан, выходивших в 2011 году на Манежную площадь и проспект Сахарова, опять-таки получил Навальный – в знак протеста. Радикал сыграл в этом случае роль графы «против всех».
Кстати, результат оппозиционера не следует преувеличивать. 27% Навальный получил на столичных выборах при явке в 33,23%. За него голосовали 632 697 человек. Результат Михаила Прохорова на президентских выборах год назад – 7,98% при явке 56,3%. Миллиардеру отдали голоса 868 700 человек. Разница с Навальным – более 200 тыс. голосов. Это понимают и в Кремле. «Конечно, Навальный не переплюнул Прохорова, – признает источник, близкий к администрации президента. – Если бы в кампании участвовал Прохоров, он собрал бы побольше голосов».
Меньше явка – меньше голосов, заметил по этому поводу Алексей Макаркин: «В процентном соотношении Навальный получил существенно больше голосов, чем Прохоров, а если брать количество избирателей – то меньше».
Эффект Навального, считает гендиректор Левада-Центра Лев Гудков, основывался на том, что к нему присоединились все, недовольные нынешним режимом: «Как человек, находящийся в перспективе перед тюрьмой, он заставил граждан отложить партийные идеологические расхождения и консолидироваться вокруг него в протестном голосовании. Точно такая же ситуация в стране в целом». Однако, замечает эксперт, подобная антикремлевская консолидация – явление временное и крайне неустойчивое: «Идет почти стенка на стенку, а при такой массовизации и ослаблении значимости программы рациональных различий между партиями, конечно, большую роль играют личные качества лидеров. При всяком упрощении социальных отношений интегратором этой массы становятся персональные качества лидеров».
Для политической системы это плохо, уверен собеседник «НГ», поскольку в стране идет усиление конфронтации по принципу «свои–чужие». Что означает уход от урегулированной правовой политической конкуренции. И одновременно указывает на рост напряжения и разногласий в обществе.
Участие Прохорова в московских выборах неизбежно привело бы к усилению конкурентной борьбы, и Собянину противостоял бы не только Навальный, но и сильный противник справа. При этом оказался бы мобилизованным не только электорат Прохорова, но и союзники Собянина, которые почувствовали бы необходимость участия в кампании.
Ставка власти на перенос кампании на мертвый сезон и низкую явку оказалась столь же провальной, как и партийная реформа.
Переориентация на институт одномандатников в противовес пропорциональному представительству тоже принесла сомнительные результаты. И здесь восторжествовал принцип «не партия, а человек». Яркий пример – Красноярск, где одномандатники от местных «Патриотов России», поддержанные предпринимателем Анатолием Быковым, взяли 8 округов. Единороссам досталось 4.
Президент Центра политических технологий Игорь Бунин, отмечая усиление конкуренции на прошедших выборах, уверен, что отечественные партии катятся в пропасть: «Единая Россия», хотя и сохраняет позиции, но потихонечку начинает их терять. Ни одна из парламентских партий тоже не увеличивает свой вес. Коммунисты часто находятся на уровне 10%, что для них трагично. То же самое происходит со «Справедливой Россией» и ЛДПР. У них есть отдельные успехи, но все они чаще всего связаны с личностями».
Между тем, подчеркивает Бунин, власть остро реагирует на любые попытки создать политструктуру, ориентированную на личности. Эксперт напоминает, как была задавлена попытка Прохорова «объединить в такой структуре прежних политических бонз, бывших губернаторов, мэров и т.д.»: «Наибольший удар пришелся по «Гражданской платформе». Эта партия только в одном месте, в Екатеринбурге, во главе с Евгением Ройзманом, сумела прорваться. Во всех остальных случаях ее снимали – в Ярославле, во Владимире и в Забайкалье…»
Происходило это потому, поясняет Бунин, что партию представляли сильные личности: «Власть больше всего боится не партий, а возникновения контрэлиты. В ситуациях, когда появляются реальные лидеры, способные действовать технологически, система начинает меняться». По мнению Бунина, в течение 5–7 лет от прежних партий мало что останется: «Возникнут новые партии, придут лидеры. Но это процесс эволюционный и долгий». Власть тонет в противоречиях, замечает собеседник: «С одной стороны, она хотела бы продемонстрировать конкурентность на выборах, многопартийность, политическую борьбу, выход новых фигур. А с другой – хочет сохранить все рычаги управления в своих руках».
Политические партии вели кампании по старым правилам, говорит Алексей Макаркин: «В такой же стилистике они и провели выборы. Но на фоне кампании Навального, которая была кампанией реального политика, – они никого практически не заинтересовали. Сегодня не партии поднимают политиков, а политик поднимает бренд партии. Человек голосует за человека».
Единый день голосования 8 сентября 2013 года
В 8 субъектах России проходили выборы высших должностных лиц субъектов Российской Федерации: главой Республики Хакасия избран Виктор Зимин, губернатором Забайкальского края – Константин Ильковский, Хабаровского края – Вячеслав Шпорт, Владимирской области – Светлана Орлова, Магаданской области – Владимир Печеный, Московской области - Андрей Воробьев, мэром Москвы избран Сергей Собянин, главой Чукотского АО – Роман Копин. В 8 субъектах прошли выборы глав муниципий: в Республике Карелия победила Галина Ширшина, в Республике Хакасия – Николай Булакин, в Приморском крае (г. Владивосток) главой города Владивостока стал Игорь Пушкарев, в Хабаровском крае – Вячеслав Шпорт, в Вологодской области – Евгений Шулепов, в Воронежской - Александр Гусев, мэром Великого Новгорода стал Юрий Бобрышев, мэром Екатеринбурга – Евгений Ройзман. В 16 субъектах России состоялись выборы депутатов законодательных (представительных) органов государственной власти субъектов РФ. Всего в 80 из 83 субъектов проходили выборы разного уровня.
