Дипломированные уклонисты

Громкий скандал разразился на минувшей неделе в Новосибирске. Прокуратура подготовила 80 исков в суд на студентов, отказывавшихся выполнять условия целевого контрактного набора. Согласно договору, областные власти оплатили студентам обучение в институте. Взамен ребята, получив диплом, обязывались отработать три года на предприятиях в удаленных селах и деревнях.

Отучиться они отучились, а вот отрабатывать не захотели. Теперь им, скорее всего, предстоит вернуть области потраченные на них деньги. Тенденция характерна для многих регионов страны. От обязательной отработки ребята «косят», как от армии. Одни нашли более денежную работу, другие сменили специализацию, третьи просто не хотят возвращаться в деревню. В итоге до места доезжают лишь 15–17% «контрактников». Эксперты отмечают: если программа целевого набора провалилась, то наверняка провалится и программа обязательного распределения выпускников вузов, о необходимости возрождения которой не устают говорить российские чиновники всех уровней.

С 1995 года вышло постановление правительства РФ «О целевой контрактной подготовке специалистов». Она стала своего рода альтернативой советской системы обязательного распределения выпускников. Вузы по договоренности с местной администрацией «резервировали» бюджетные места для ребят из сельской местности, а те, в свою очередь, получив диплом, обязывались вернуться в родное село и отработать три года по специальности. Но сейчас стало понятно: программа работает плохо. Лишь единицы дипломированных специалистов готовы выполнять условия договора.

«Бесцельная» учеба

В Саратове целевой набор студентов осуществляется в пяти крупнейших вузах, передает корреспондент «НИ» в регионе Константин Фомичев. В каждом из них учатся более 10 тыс. студентов, однако, число «целевиков» среди них незначительно. «Добросовестных «целевиков» и того меньше, – говорит «НИ» сотрудник областного министерства образования Сергей Березин. –Даже грамотно составленные договоры позволяют выпускникам избегать отработки на устроившую их в институт областную администрацию».

Целевой набор действует и в ульяновских вузах, сообщает корреспондент «НИ» Михаил Белый. В институтах не скрывают, что обратно в родное село дипломированные специалисты, как правило, не возвращаются. Большинство из них за время учебы в городе находят место работы и категорически отказываются трудиться на благо своей малой родины. «Это действительно серьезная проблема. Целевые места становятся, по сути, своеобразной лазейкой в университет, – пояснил «НИ» адвокат Игорь Иванов. – Проблема в том, что юридически крайне сложно заставить выпускников соблюдать договоренности, ведь они не имеют ровным счетом никаких финансовых обязательств. Администрация районов за них не платит, речь идет о бюджетных местах. Поэтому дело ограничивается тем, что выпускникам просто грозят пальцем».

Похожая ситуация и в других регионах. Так, тюменские власти недавно заявили: целевая программа не может решить проблему дефицита медицинских кадров в деревне. Как показывает практика, на село возвращаются работать не больше 17% специалистов, отучившихся по регионально-целевой программе. Такие же проблемы с «целевиками» и в Архангельской области. «Способов, которые могли бы заставить выпускника вернуться работать по окончании вуза в район, не существует.

Поэтому добираются до места работы не более 15% молодых специалистов. Если ситуация будет развиваться без изменений, то система сельского здравоохранения в ближайшей перспективе обрушится», – заявил на днях ректор Северного государственного медицинского университета Павел Сидоров.

Способов уклониться от целевой подготовки столько же, сколько способов «откосить» от армии. К примеру, студент имеет право не выполнять условия контракта по состоянию здоровья, если учиться «на отлично», если нарушают условия его материального или жилищного обеспечения. Договор также перестает действовать для беременных женщин или молодых мам. Впрочем, дело не только в юридической подоплеке. Ни для кого не является большим секретом, что по целевому набору зачастую поступают дети или близкие родственники крупных местных начальников. За пять лет обучения влиятельные покровители успевают решить жилищный вопрос своих протеже, а также разобраться с проблемой их трудоустройства. Поэтому к выпуску уже мало кто вспоминает о каких-либо договоренностях.

В деревню – ни за что!

Чтобы как-то исправить эту ситуацию, с 2000 года во многих российских вузах стала действовать добровольная платная целевая подготовка специалистов. От предшественницы она отличалась тем, что «целевиков» зачисляли не на бюджетные, а на платные места. Областные власти теперь оплачивали учебу молодых специалистов. А если те отказывались отработать положенные три года, их через суд можно было наказать рублем.

Впрочем, и от этой программы нашлись уклонисты. К моменту окончания вуза одни ребята меняли специализацию, другие занимали престижные рабочие места в городе, третьи обзаводились семьями и ни за что не хотели возвращаться в город. «Несколько лет назад я пошла по целевому набору в педагогический университет, – рассказывает студентка Лариса Онищенко. – Сейчас я понимаю, что сделала совсем не тот выбор, но поздно. На втором курсе я устроилась на телевидение. Теперь меня пугает перспектива в обязательном порядке «оттарабанить» несколько лет учителем, я хочу найти себя в шоу-бизнесе. Этот перерыв все может испортить. На все бы пошла только, чтобы уклониться».

Впрочем, винить одних студентов в том, что программа не работает, тоже неправильно. «У той же области, например, должны быть нормальные условия и перспективы для профессионального развития тех молодых специалистов, которых для них готовят, – объяснила «НИ» член комиссии по вопросам интеллектуального потенциала нации Общественной палаты РФ Любовь Духанина. – Однако многие регионы не могут предложить ни того, ни другого. Низкая зарплата и отсутствие социальных гарантий – нередко главная преграда для такого способа распределения на местах».

Штрафом – дешевле

То, что уклонистов много, стало понятно совсем недавно, когда появились первые выпускники по целевым программам. С «целевиками» сначала пытались договориться по-хорошему. Потом начали устраивать показательные суды. Так, в 2004 году в Аяно-Майском районе Хабаровского края с молодого специалиста, не прибывшего после окончания вуза работать в родные места, было удержано через суд 18,7 тыс. рублей. В Комсомольском же районе с трех молодых специалистов-невозвращенцев взыскали 6,2 тыс. рублей.

В ноябре этого года в Новосибирске состоялся суд над выпускницей Новосибирского государственного аграрного университета Аленой Шушаковой. Ей был предъявлен иск о невыполнении условий целевой профессиональной подготовки. Девушка отказалась отрабатывать по специальности положенные ей договором три года на селе. Алене присудили возместить администрации области 65 тыс. рублей, которые были выделены на ее образование. По решению местной прокуратуры впредь студенты, поступившие в вузы по целевому договору, но отказавшиеся выполнять его условия, будут обязаны вернуть деньги, затраченные государством на их обучение. На сегодня зафиксировано около 80 аналогичных исков, которые в ближайшее время окажутся в суде.

Однако студентов подобная практика не пугает. «Что такое 60 тысяч? Да их можно заработать в городе за полгода. В любом случае это лучше, чем три года сидеть в деревне. Никуда мы не хотим уезжать, тут наши друзья, тут карьерные перспективы. А там – беспросветность», – в один голос говорят студенты аграрного университета. «В этой ситуации больше теряет, конечно, не студент, а работодатель, – рассказал «НИ» адвокат Владимир Юрасов. – Кредит на обучение может обойтись учащемуся гораздо дороже, чем штраф за отказ возвращаться в родную деревню и работать по специальности. Оплатить учебу задним числом, по льготной цене и без процентов вам не позволит ни один банк. А удачно устроившись на работу еще во время учебы, к выпуску можно скопить и на «вольную»».

В столице все спокойно

Пожалуй, единственное счастливое исключение в целевой контрактной системе – Москва. Здесь выпускники охотно идут по целевому набору, правда, это в основном юноши. «Я решил идти по целевой программе, чтобы гарантированно не попасть в армию, – признался «НИ» студент 3-го курса факультета психологии образования МПГУ Вячеслав Евдокимов. – При поступлении на «договорной основе» конкурс был ниже. Но положенные три года планирую отработать. Тем более что распределят нас в московскую школу».

Учитывая льготы и повышенную зарплату для молодых специалистов, отказываться от работы по специальности в столице не думают и обычные студенты, учащиеся на бюджетных местах. Зарплата школьных учителей сейчас доходит до 30–35 тыс. и кадрового дефицита школы не испытывают. Вопрос простой: зачем тогда целевая программа?

Даешь повсеместное распределение!

Тем временем в прессе опять стали раздаваться призывы возродить для вузов систему обязательного распределения. Такие заявления делал и главный санитарный врач России Геннадий Онищенко, и министр образования и науки Андрей Фурсенко, и совсем недавно вице-премьер Сергей Иванов. Все они говорили о дефиците кадров в социальном секторе и о неэффективности финансирования высшей школы. Ведь большинство студентов не идут работать по полученной специальности.

Аргументы чиновников вполне понятны. Однако эксперты отмечают: скорее всего, обязательное распределение столкнется с такими же проблемами, как и целевой набор. Уклонистов будет больше, чем тех, кто готов добросовестно отрабатывать. И это основная, но не единственная проблема. «Вообще обязательная отработка – пережиток не советского, а даже феодального общества, – рассказал «НИ» президент Всероссийского фонда образования Сергей Комков. – Она сразу же ставит в неравные условия студентов-платников и тех, кто учится на бюджетные средства. Это значительно усиливает социальное расслоение общества. Получается, что те, у кого есть деньги, могут сами выбирать себе судьбу, а те, кто учится бесплатно, вынуждены три года работать в тяжелейших условиях».

Кроме того, по словам г-на Комкова, если закон об обязательном распределении все же примут – наша страна «вылетит» из Болонского процесса. «Европейская система, в которую мы так стремимся, предполагает свободное перемещение учащихся и выпускников, – пояснил президент Всероссийского фонда образования. – После принятия же закона о целевом распределении мы лишим их такой возможности. Вместо свободы трудоустройства «целевики» попадут в кабалу на три года. Такое новшество просто вызовет возмущение европейского сообщества».

Привлекать на непопулярные места и в отдаленные районы следует вовсе не кнутом, а пряником, считают специалисты. «Какое бы ни было принуждение, оно всегда будет малоэффективным подспорьем в любом деле, – рассказал «НИ» член Общественной палаты Александр Адамский. – Это касается и принудительного распределения. Не стоит ожидать, что молодые специалисты будут хорошо работать «из-под палки». Если мы хотим решить проблему кадровой нехватки специалистов, следует поощрять их повышением зарплаты и предоставлением жилплощади».