Гражданские активисты и полиция начали новый этап борьбы
Протестное движение после столкновений с полицией на Болотной площади меняет форму: акции оппозиции стали стихийными. Власть отвечает массовыми и повсеместными задержаниями несогласных
«Марш миллионов» по Якиманке, приуроченный к инаугурации президента Владимира Путина, переросший в масштабные столкновения граждан с ОМОНом и полицией у Большого Каменного моста, и трехдневные стихийные акции протеста по всему центру Москвы продемонстрировали изменения в стратегии и гражданской оппозиции, и власти. Оппозиция дает понять, что готова отказаться от практики согласования акций, власть — что готова жестко ответить на это в том числе уголовным преследованием лидеров протеста.
Отказываться от уведомления властей о проведении акций не стоит, считает, например, сопредседатель «Солидарности» Илья Яшин, но и долго и унизительно ждать согласования, как накануне «Марша миллионов», не имеет смысла.
С трудом согласованный мэрией марш, собравший, по оценке участников, 70 000 человек (8000, по данным ГУВД), должен был закончиться митингом на Болотной площади. Но участники марша дошли только до поворота на площадь, который был оцеплен полицией. Представитель оргкомитета Марк Фейгин объявил, что лидеры колонны Сергей Удальцов, Алексей Навальный и Борис Немцов заблокированы полицией и не могут пройти к сцене, поэтому объявили сидячую забастовку.
Давка вокруг сидевших на асфальте и их отказ пройти на площадь спровоцировали прорыв оцепления. Блокируя прорыв, ОМОН начал задерживать митингующих, применил дубинки и слезоточивый газ, а в ответ из толпы полетели булыжники, файеры и даже бутылка с зажигательной смесью. В течение часа было задержано, по данным ГУВД Москвы, более 250 протестующих — это максимум с декабря 2011 г.
«Марш миллионов» изначально задумывался как провокация, которая была удачно осуществлена, уверен чиновник Кремля: организаторы и не собирались проводить митинг, раз пришли на него с заготовленными файерами, газовыми баллончиками, бутылками и прочими предметами, использованными против полицейских. «Среди них (организаторов) были люди, которые не имеют отношения ни к лозунгам, ни к целям акции, а просто хотят устроить провокацию <...> Это хулиганские действия, которые должны быть наказаны», — заявил пресс-секретарь Владимира Путина Дмитрий Песков (цитата по «Интерфаксу»).
Следственный комитет России после событий на Болотной площади возбудил несколько уголовных дел.
Одно из них — по ст. 212 Уголовного кодекса (призывы к массовым беспорядкам, до двух лет лишения свободы), другое — по ст. 318 (применение насилия в отношении представителя власти, до 10 лет). Удальцов и Навальный получили повестки на допрос по первому делу в качестве свидетелей. Установки, насколько жестко наказывать организаторов митингов, пока нет, следствие еще не восстановило картину произошедшего, говорит чиновник Кремля.
Массовые задержания продолжились в следующие три дня — во время «народных гуляний» по Бульварному кольцу Москвы, к которым призвали единомышленников Удальцов и Навальный. ОМОН и полиция задерживали как собиравшихся в группы людей, так и одиночек с белыми лентами. Дважды были разогнаны ночные митинги: у памятника героям Плевны в Китай-городе и возле фонтана на площади Восстания. Большинство задержанных отпущены из ОВД без составления протоколов. Навальный за трое суток протестных акций был задержан четыре раза, Удальцов — трижды, причем если в первые дни протестов мировые суды только штрафовали их за участие в несанкционированных акциях (ст. 20.2 Кодекса об административных правонарушениях) и неповиновение требованиям полиции (ст. 19.3), то 9 мая оба получили по 15 суток административного ареста. Участники несогласованных шествий ответили на это призывами выйти на новый митинг на Чистопрудном бульваре.
ОМОН и полиция действовали неоправданно жестко, массовость и характер задержаний неадекватны ситуации, считает депутат Госдумы от «Справедливой России» Геннадий Гудков. Он обратился к генпрокурору Юрию Чайке с просьбой дать оценку действиям полиции. «Московская полиция действовала предельно мягко, не желая портить настроение майских праздников», — заявила пресс-служба ГУВД по Москве.
Массовость и радикализация протестов зависит прежде всего от политики властей, считает директор Института глобализации и социальных движений Борис Кагарлицкий, при вероятном ухудшении экономической ситуации масштаб протеста возрастет — и тогда даже серьезные репрессии не помогут. Показательно, насколько быстро толпа адаптировалась к новой ситуации, удивляется Кагарлицкий: по мере накопления протестного опыта бороться с этим явлением властям будет все труднее.
События на Болотной не означают, что мэрия будет отказывать Удальцову и Навальному в согласовании следующих акций, но итоги митинга будут учитываться при принятии решения о месте их проведения: городские власти хотят минимизировать ущерб для жителей и городского хозяйства, сообщил руководитель департамента региональной безопасности Москвы Алексей Майоров.
Отказавшись от мирной акции на Болотной, организаторы митинга обманули ожидания той части единомышленников, которые не хотят участвовать в силовом протесте, считает член Общественной палаты Ольга Костина.
Протест радикализует не оппозиция, а власть, демонстрируя готовность применять силу, парирует оппозиционер Борис Немцов.
Власть должна готовиться к тому, что уличные протесты в новой форме — это надолго, считает депутат Госдумы от «Справедливой России» Алексей Митрофанов: одними полицейскими мерами переломить ситуацию не удастся. Власть будет пытаться отсекать «вменяемую» часть несогласных от «невменяемой», думает он, и давать первой возможность самореализоваться.
«Холодная война за столом переговоров — более благодатная среда для всех участников, чем площадные баталии», — пишет в «Российской газете» бывший кремлевский чиновник Алексей Чеснаков. По его мнению, наряду с этим оптимистическим сценарием существует консервативный — продолжение взаимного игнорирования и пессимистический — ужесточение протестов, что отчасти выгодно и самой власти, получающей извне энергетику для консолидации.
