Новый «шелковый путь» как элемент борьбы Китая с Россией
Когда президент Китая Си Цзинпинь в 2013 году в Астане впервые предложил странам Средней Азии построить Новый Шелковый Путь в целях улучшения экономического сотрудничества, аналитики заявили: «Китай совершает очень смелый шаг». Проект под текущим названием «Один пояс, один путь», приобрел значительное влияние.
В ноябре 2015-го в Астане прошла первая встреча Астана Клуба – аналитики, бизнесмены и политические лидеры России, Китая, Казахстана, США, Англии, Турции обсуждали перспективы развития Казахстана за закрытыми дверями. Один из присутствовавших там, профессора института Brookings (США) Кемаль Киришчи и Филипп Ле Кор опубликовали статью о том, что обсуждали эксперты, перевод которой мы предлагаем ниже:
«Китайская инициатива оказалась на вершине повестки дня.
Встреча, которую мы посетили, выявила новую динамику в большой политике в Средней Азии. С одной стороны выступает уверенный в себе и спокойный Китай, с другой — агрессивная, но несколько утомленная Россия. В то время как Китай ищет новую роль в международном порядке (и при этом тратит значительные ресурсы на это), Россия оказывается не у дел. Обе страны при этом являются партнерами в Шанхайской Организации Сотрудничества, где обсуждают общие интересы, а также где Россия получает поддержку от Китая в противостоянии Западу в переустройстве мирового порядка.
Тем не менее, китайские инициативы в малонаселенных странах Средней Азии вызывают обеспокоенность у России, которая традиционно присутствовала в регионе. Казахстан же при этом, как наиболее богатая страна, выиграет от китайского проекта больше всех. Руководство страны также признает, что результаты новой большой игры пока не очевидны и, скорее, чреваты геополитическими вызовами.
Подготовка
Китай, очевидно, берет очарованием, настаивая, что проект «Один пояс, один путь» является, прежде всего, доброжелательным намерением запустить механизмы экономического развития и благосостояния в Средней Азии.
Подписав дюжины меморандумов о взаимопонимании со странами «Нового шелкового пути», Китай планирует использовать $40 миллиардный Фонд Шелкового Пути и $100 миллиардный Азиатский банк инфраструктурных инвестиций для обеспечения, по крайней мере, частичного финансирования строящейся инфраструктуры между Китаем и Европой. Китай также надеется, что сотрудничество с Всемирным банком, Азиатским банком развития, Европейским банком реконструкции и развития поможет мобилизовать дополнительное финансирование. Таким образом, Китай в очередной раз хвастается мастерством в ведении международных экономических проектов. Неудивительно, что правительство Казахстана выражает сильную заинтересованность стать центром этой инициативы. Ведь помимо отдельных выгод ожидается волна инвестиций из Китая, которые будут очень кстати – экономика страны сильно пострадала от падения цен на нефть и побочного эффекта экономических санкций против России
На встрече Астана Клуба в ноябре премьер-министр Карим Масимов и другие спикеры от казахстанской стороны подчеркнули, что расположение страны делает ее идеальным связующим звеном, которое так ищут китайцы. Несмотря на очевидные отличия (включая размер, отсутствие доступа к морю, отсутствие крупного морского порта, неблагополучных с точки зрения экономики соседей)
Казахстан хочет видеть себя в качестве среднеазиатского Сингапура, а не просто основным коридором транспортировки китайских товаров в Европу.
Руководство Казахстана стремится создать региональный финансовый центр в Астане, основанный на английском праве, а также сформировать несколько новых, свободных торговых зон.
Где подвох?
Геополитика «Одного пояса, одного пути» может преподнести определенные вызовы. Китайская сторона на совещании Астана клуба оценила инициативу как абсолютную победу для всех и изобразила свою страну в качестве «добродушного гиганта» без какого-либо намерения использовать жесткую силу. Тем не менее, существуют некоторые политические аспекты проекта, относящиеся к борьбе за влияние в регионе.
Российская сторона не сильно скрывала свои опасения по поводу проекта, фактически признав потенциальный ущерб российским геополитическим и экономическим интересам, в случае если существующие транзитные маршруты будут изменены.
Эти опасения выразились в контексте региональной безопасности, включая возможные связи между российскими и среднеазиатскими джихадистами и прочими экстремистами с Ближнего Востока. Между строк при этом ясно читалось: «это наш задний двор и без согласования с нами ничего здесь происходить не будет».
При всём энтузиазме к проекту, казахстанское руководство проявляет осмотрительность. С одной стороны, можно будет избавиться от российского присутствия в экономике и в частности в политике Казахстана. С другой стороны, существует четкое понимание, что проект «Один пояс, один путь» заменит одного большого брата на другого.
Расширим круг заинтересованных
Где находятся точки заинтересованности и участия в геополитике региона для США и ЕС? Несмотря на недавний визит Джона Керри (кстати, это первая поездка министра иностранных дел США за последние пять лет), Вашингтон довольно-таки отстранен от Средней Азии. У ЕС в то же время другие приоритеты – кризис беженцев и терроризм. Однако существует реальный вопрос: интересует ли Европу поддержка «Одного пояса, одного пути» и сопутствующая увеличивающаяся взаимосвязь между Китаем и Средней Азией. На данный момент по теме высказались всего несколько стран, среди них Великобритания, Венгрия и Польша. Единого мнения от Евросоюза до сих пор не было озвучено.
Казахстан находится не передовой борьбы за новый международный порядок, застряв между соперничающими Китаем и Россией.
Пока непонятно, сколько политической и экономической свободы в итоге окажется у Казахстана и его соседей. Также неясно, как, и вступят ли вообще в эту игру США и ЕС. «Новая большая игра» может, в отличие от своей предшественницы 19-века, пройти только между Китаем и Россией, по крайней мере в обозримом будущем. Остается большой вопрос – послужит ли это интересам Запада и самого Казахстана?»
