«Вы готовы служить?»
Последнее заседание призывной комиссии было самым сложным за все время, что я участвую в её работе. Новобранцев в армию не хватает - напряжение в системе растет.
«Вы готовы служить?» - спрашиваю юношу, который встал перед комиссией с пачкой документов. «Нет. У меня проблемы со здоровьем», - он протягивает мне справки. Год назад у парня была обнаружена грыжа в позвоночнике.
Слово берет врач: грыжа небольшая, поэтому призывник, хоть и с ограничениями, но годен к службе. К таким же выводам пришла накануне медкомиссия. Довольный военком объявляет парню, что решением комиссии он призван на военную службу. «Стоп», - говорю я.
«Предлагаю не спешить с решением, - обращаюсь к комиссии. - Считаю, что нужно дополнительное обследование». Мой аргумент в том, что за прошедший год грыжа могла увеличиться, поэтому нужно заново сделать МРТ. Лучше перестраховаться, чем рисковать здоровьем призывника. Члены комисси протестуют: а вдруг сбежит?
«Ну зачем это нужно-то? Видно же, что парень здоров», - говорит представитель МВД.
Ставлю вопрос на голосование. Из десяти членов комиссии лишь двое поднимают руку против - кроме меня, еще представитель сферы образования. Но шанс у парня остается: до отправки в армию еще неделя, а накануне должен состояться финальный медосмотр. Я посоветовал ему самостоятельно сделать МРТ и принести справку, а также обратиться к правозащитникам.
* * *
«Пожалуйста, не отправляйте меня в армию. Я там просто не выживу», — следующий призывник испуганно смотрит на членов комиссии. Щуплый молодой человек, которого доставила в военкомат полиция.
«Почему вы так говорите?» - спрашиваю.
«Потому что я гей», - отвечает парень.
«Ну и как это у вас началось? Изнасиловали? Или добровольно?» - оживился военком. Я снова его прерываю и прошу оставаться в рамках приличия. «Ну а что такого? - удивляется он. - Надо же разобраться».
Юноша объясняет, что никто его не принуждал и что ему сейчас очень некомфортно. «Поймите, мне психологически сложно стоять одному против вас десятерых», - парня буквально трясет.
«Успокойтесь, - говорю я. - Ваша сексуальная ориентация не является преступлением. Комиссия не против вас и не за. Обещаю, что ваши законные права не будут нарушены».
Парень вышел за дверь, но спор продолжился. Военком напомнил, что для геев специальной отсрочки нет и парня можно призывать на общих основаниях. Я же обратил внимание, что история может закончиться очень плохо: «Вы сами прекрасно видели его состояние. И прекрасно понимаете, какой ад его ждет в армии. Хотите, чтобы он повесился в казарме?»
После небольшой паузы слово взял представитель полиции: «Знаете, я бы тоже грех на душу не брал. Ну он реально там вздернется. Давайте не будем». Его неожиданно поддержала сотрудница управы. Остальные члены комиссии тоже закивали. Военком пожал плечами: «Ладно, чего вы набросились. Я не настаиваю».
Решением комиссии парня отправили на психологическое обследование. Как минимум этой зимой в казарме он не окажется.
* * *
«Да я правда студент! Ну честное слово», - взлохмаченный юноша разве что не бьет себя кулаком в грудь. Он уже месяц не может принести справку из Бауманки. Говорит, в деканате затянули, а он не виноват.
Военком уверен, что парень врет и ни в каком вузе он на самом деле не учится. Требует принять решение о призыве.
Комиссия сомневается.
«Ну а студенческий билет у тебя есть?» - спрашиваю бедолагу. Парень вываливает на стол студенческий, зачетку, пропуск в вуз. Смотрим - всё достоверное. Но для получения отсрочки этого недостаточно: нужна официальная справка.
«Ты можешь объяснить, почему до сих пор нет документа?» - говорю я. «Честно? - мнется студент. - Ну если честно, я раздолбай просто. Обещаю, что через неделю принесу!»
* * *
«Можно меня в спецназ, пожалуйста? - басит молодой человек в штанах цвета хаки. - Я в спецназ хочу».
Военком с довольной улыбкой листает дело призывника. «Не, боец, - ухмыляется он. - В спецназ не получится. У тебя тут по зрению ограничения. Не возьмут».
«Ну а куда же мне тогда?» - растерялся доброволец.
«Я бы в танковые войска советовал», - подключается к разговору представитель МВД и тут же ловит на себе скептический взгляд сотрудницы управы. «Ну я просто сам танкистом был, - смущается он немного. - Я потому всем танковые войска советую».
Призывная кампания в России завершится 31 декабря.