«То, что сейчас произошло с клубникой, осенью произойдет с картофелем»

Директор совхоза имени Ленина — о том, как развивался в московском регионе скандал со скоропортящейся клубникой и почему москвичам приходится покупать овощи и фрукты у перекупщиков, а не у фермеров.

Ваше хозяйство действительно крупнейший в России производитель клубники?

— Действительно. Только правильное название нашей ягоды — земляника садовая, но на рынке ее часто путают с клубникой. У нас под эту ягоду 130 га, из которых 103 плодоносящих. Другие крупные хозяйства идут за нами с большим отрывом. Крупнейшее — в Адыгее, 40 га, в Воронежской области — 27 га, в Рязанской — 5 га. Более того, у нас еще и интенсивная технология: используем капельный полив, укрываем всю землянику нетканым материалом от морозов. И у нас урожай 10-15 тонн с гектара — стандартной ягоды, которую можно собрать. При традиционной технологии, которая преобладает в России, более 5-6 тонн с гектара не соберешь. Для примера, в прошлом году мы собрали 1,2 тыс. тонн, в позапрошлом — 1,5 тыс. Это примерно третья часть всей садовой земляники-клубники, производимой сельхозорганизациями в нашей стране.

Всюду звучат призывы спасти клубнику совхоза имени Ленина. Что происходит?

— Ежегодно для сбора урожая мы приглашаем всех желающих — в качестве оплаты отдаем 10% ими собранного. Сезон обычно начинается 12-15 июня и продолжается 30 дней. Кстати, в этом году впервые за 25 лет у нас не было проблем со сборщиками из Москвы и Московской области. К нашим автобусам у станции метро "Домодедовская", которые везут в совхоз, утром приходило до 6 тыс. человек. Из-за экономической ситуации многие не поехали отдыхать. И у многих москвичей, видимо, нет достаточного количества денег, чтобы покупать клубнику, поэтому пришли собрать и заработать ягоду. Каждый год этот процесс в начале клубничного сезона приезжают снимать все телеканалы. И в этом приехали. Увидели толпу, и увидели, что мы вынуждены были отказывать многим желающим. Мы вынуждены были пояснить, что из-за проблем с реализацией мы сдерживаем сбор, так как ждем выходных. Дело в том, что наша ягода не хранится — срок ее реализации всего сутки. А реализацию в Москве нам ограничили ярмарками выходного дня. И тут подняли шум.

Так что же произошло с реализацией в этом году?

— Вот уже больше десяти лет в сезон мы продаем москвичам нашу продукцию напрямую — ставим собственные палатки и машины в разрешенных местах торговли. Этот формат земляничных палаток мы подсмотрели в Германии. И если раньше разрешения на установку выдавали префектуры, то теперь это делает мэрия Москвы. Вот и в этом году мы обратились в департамент торговли и услуг правительства Москвы, но получили отказ, так как не участвовали в конкурсных процедурах. Раньше на лоточную торговлю скоропортящейся продукцией конкурсы не требовались. На наши аргументы, что конкурс на три недели торговли местной ягодой проводить неправильно, нам было сказано, что, наверное, мы правы, но для этого необходимо специальное постановление правительства города Москвы о преференциях отечественному производителю для продажи скоропортящейся продукции. Но поскольку времени до сбора ягоды осталось совсем мало, это постановление просто не успели принять. А ягода, к сожалению, ждать не может. И мы начали сбор ягоды в день по 60-70 тонн в день, из которых по 30 тонн оставалось на складе.

Как же у вас сегодня идет реализация?

— Мэрия разрешила продавать наши ягоды на ярмарках выходного дня. Это значит установить палатку в пятницу и забрать в понедельник. А наш собранный за среду урожай до пятницы уже не доживет. Войдя в наше бедственное положение и видя огромные очереди в наши палатки за земляникой, департамент торговли, видимо, по распоряжению мэра, разрешил нам торговать ежедневно.

Какую долю ваша земляника-клубника занимает на рынке Москвы в сезон?

— Кроме нашей, которой, допустим, 1,5 тыс. тонн, есть еще только импортная — в сезон около 3-5 тыс. тонн: турецкая, греческая и польская. Греческая и польская идут через Белоруссию, а турецкая — напрямую. На оптовых рынках ее легко узнать по упаковке. На сегодня ягоды с юга нашей страны — краснодарской, крымской, воронежской — на рынках Москвы быть не должно, так как сезон там закончился две недели назад. Поэтому при поставках на розничные рынки импортная клубника чудесным образом превращается в отечественную — краснодарскую, подмосковную или тульскую. Но наша ягода отличается от импортной запахом, вкусом и свежестью. Поэтому при более высокой цене 250-280 руб. за кило у наших палаток стоят очереди по 20-40 человек, а турецкую по 200 руб. никто не берет.

Почему вы не отдаете свою клубнику перекупщикам-оптовикам?

— Во-первых, наш бизнес-процесс изначально заточен под прямые продажи. Перекупщики возьмут у нас по 100 руб. за килограмм, а продадут за те же 250 — для нас это не только не рентабельно, но и обидно. Во-вторых, работа с перекупщиками испортит наш имидж. По нашему опыту оптовики мгновенно продадут нашу продукцию, а потом в наших же ящиках будут продавать импортную "резиновую" клубнику и говорить, что она из совхоза имени Ленина. Это сплошь и рядом происходит и сейчас.

Импортозамещение уже почти национальная идея. Неужели не идут навстречу отечественному производителю?

— На словах все очень хорошо, но чем на самом деле у нас поддерживают отечественного сельхозпроизводителя? Разве что кредитами под 26% годовых. Да и то этим поддерживают скорее уполномоченные кредитовать село госбанки, которым через сложные схемы государство возмещает 15% из этих 26%. Как не мог фермер привезти свой товар в город и продать самостоятельно населению, так и сейчас не может. Полиция исправно ловит фермеров, торгующих с машин прямо во дворах. Ловит и "душит". Вот как Шариков котов по подворотням ловил и душил. С фермерами государство поступает аналогично. А чтобы такому фермеру поставить палатку хотя бы на той же ярмарке выходного дня, ему нужно пройти "огонь и воду": составить электронную заявку, прислать ее чуть ли не за год, выиграть конкурс на право торговли. А в условиях этого конкурса помимо прочего есть такое требование, как беспрерывная торговля на этом месте. А у фермера ограниченное количество продукции и ограниченный срок реализации. И поэтому места на ярмарках в конце концов достаются профессиональным торговцам-перекупщикам. Возможно, наша история приведет к тому, что условия торговли для отечественных фермеров в Москве будут пересмотрены.

С вами сегодня власти разговаривают. Но если бы на вашем месте сейчас оказался мелкий фермер, он ничего не смог бы добиться и потерял урожай?

— Мне кажется, что в данных условиях фермер вообще неудобен ни администрации рынков, ни властям. Ведь гораздо проще работать с проверенными контрагентами — теми, кто постоянно торгует на рынках. В итоге фермера, как и раньше, подталкивают сдать за гроши товар перекупщику. При этом далеко не всегда перекупщика интересует свежий скоропортящийся товар — ему гораздо проще работать с тем же заточенным под долгое хранение ассортиментом, что идет в супермаркет. То, что сейчас произошло с клубникой, если не изменить правила игры, регламенты допуска фермера к рознице, осенью произойдет и с другой отечественной продукцией — овощами, картофелем. У фермера и так достаточно проблем, поэтому государство как минимум должно не мешать, а помогать продвижению продукции к конечному потребителю.