Центробанк взял курс на 1998 год
Экономический рост у Эльвиры Набиуллиной оказался не в приоритете
Действия Центробанка (ЦБ) РФ сейчас точно повторяют сценарий кризисов 1998 и 2009 годов. ЦБ снова пытается погасить ожидания девальвации рубля за счет повышения ставок и валютных интервенций. Однако эта политика больно бьет по реальному сектору, увеличивая платежи предприятий по кредитам и затрудняя восстановление экономики. Такой вывод сделали специалисты Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП). Противоречивую политику ЦБ эксперты объясняют тем, что у него нет политического мандата на более жесткие экономические меры.
Денежно-кредитная политика, проводимая Центробанком, заставила специалистов ЦМАКП вспомнить о провалах во время двух прошлых кризисов – дефолта 1998 года и резкого спада 2009 года.
Как и в прошлые кризисы, весной 2014 года ЦБ резко повышает ключевую процентную ставку, по которой он выдает средства коммерческим банкам. Сначала на 1,5 процентных пункта в марте, затем еще на 0,5 процентных пункта в конце апреля. Таким образом, сейчас ставка увеличена до 7,5%.
За счет повышения ставки регулятор планировал снизить девальвационное давление на рубль и избежать ускорения инфляции. Но его борьба с инфляцией лишала страну шансов на экономическое оживление. Вслед за ключевой ставкой ЦБ подорожали кредиты коммерческих банков, которые они выдают предприятиям реального сектора. По экспертным оценкам, с учетом временного лага ставки по кредитам для предприятий вырастут в среднем на 1,5%.
«Похожей стратегии Центробанк придерживался в конце 1997 года – первой половине 1998 года. Тогда это не смогло предотвратить последующей девальвации рубля, но стимулировало сжатие внутреннего кредитного рынка, а также сильный инвестиционный спад, начавшийся еще за полгода до девальвации», – говорится в исследовании ЦМАКП, опубликованном в конце минувшей недели.
Не получается загасить девальвационные ожидания и на этот раз. Наоборот, риски девальвации нарастают, банки продолжают скупать доллары, это приводит к дефициту рублевой ликвидности. ЦБ вынужден выдавать банкам новые кредиты, но и эти средства тоже идут на покупку иностранной валюты – и этот факт тут же отражается в статистике оттока капитала.
«Сформировался механизм денежной эмиссии, весьма похожий на тот, что наблюдался в период кризиса 2008–2009 годов. В рамках этого механизма невозможно ни снять девальвационные ожидания, ни устранить напряженную ситуацию с банковской ликвидностью», – предупреждают в ЦМАКП.
Пытаясь хоть как-то выправить ситуацию, ЦБ повышает ключевую ставку, чтобы банкам стало менее выгодно кредитоваться у ЦБ. Ожидалось, что эта мера ослабит дефицит рублевой ликвидности. Но, как показывает практика, куда ощутимее ключевая ставка ударила по промышленным предприятиям, чем по банкам. Потому что именно на предприятия банки переложили свои издержки.
Кредиты – как новые, так и старые – для промышленности стали дороже. Это уже привело к росту просроченной задолженности. «В первом квартале 2014 года среднемесячные темпы прироста просроченной задолженности по кредитам предприятиям составили 2,4%. В то время как в прошлом году эти темпы были практически равны нулю», – говорится в исследовании.
«Решение ЦБ о повышении ключевой ставки приведет к тому, что процентные платежи предприятий в 2014 году при прочих равных условиях достигнут в обрабатывающей промышленности 42% прибыли от продаж – это лишь немного ниже, чем в кризисном 2009 году», – предупреждают экономисты.
Все это станет дополнительным импульсом для инвестиционного спада. Неплатежеспособные предприятия, тратящие значительную часть выручки на обслуживание кредитов, не смогут вкладываться в развитие.
Центробанк разрывается между двумя задачами – борьбой с инфляцией и поддержкой экономического роста. Получив нового главу в лице Эльвиры Набиуллиной и дополнительные функции мегарегулятора, ЦБ теоретически должен был каким-то образом решать две эти задачи одновременно. Но, как поясняет директор Института стратегического анализа компании ФБК Игорь Николаев, регулятор выбрал в качестве приоритетной борьбу с инфляцией – пусть и в ущерб экономическому росту. И это логично, считает эксперт: «Ведь за инфляцию ответственный прежде всего Центробанк. И он действует в соответствии с тем, что от него в первую очередь требуется. Если бы он не боролся с инфляцией, то ситуация с ней была бы значительно хуже».
Однако проблема в том, что, несмотря на все предпринимаемые действия, инфляция все равно не укладывается в прогнозные показатели. «Она будет далеко не 5%, о которых говорили в начале года. Вполне реально, что инфляция достигнет по итогам года 8–9%, – ожидает Николаев. – Существуют даже риски перехода к двузначной инфляции – из-за ухудшения экономической ситуации и огромного оттока капитала».
Бывший первый зампредседателя ЦБ, ныне председатель совета директоров МДМ-Банка Олег Вьюгин замечает, что для российской экономики курс национальной валюты – якорь, к которому слишком многое привязано. «У нас открытая экономика. Экспорт составляет 25% ВВП, импорт – 15% ВВП. То есть 40% ВВП – внешнеэкономические торговые операции. И, конечно, курс валюты играет огромную роль во всех расчетах, которые проводят предприятия, он важен для их прогнозов и для их планов», – поясняет Вьюгин.
Поэтому отучить экономику от ориентации на валютный курс очень сложно. По крайней мере, если уж отучать, тогда нужно действовать более последовательно и жестко, добавляет эксперт. Как минимум, необходимо прекратить метаться: надо либо удерживать процентную ставку, отпуская валютный курс, либо фиксировать на каком-то уровне курс и двигать в зависимости от ситуации процентную ставку. «На это у ЦБ не хватает духа. Более того, насколько я понимаю, сегодня на это у ЦБ нет и политического мандата», – продолжает Вьюгин.
Повышение ключевой ставки до 7,5% Вьюгин назвал логичной мерой. «Курс рубля был все-таки снижен. Инфляционные ожидания выросли, инфляция оценивается примерно в 7% в годовом выражении в ближайшие несколько месяцев. Держать ставку ниже уровня инфляции было бы довольно странно, это провоцировало бы атаки на рубль», – пояснил Вьюгин. Хороши или плохи действия регулятора – эксперт оценивать не берется. Но ясно одно: регулятор сегодня действует в рамках, которые ему обозначены.
