Раскол элиты как шанс для оппозиции
Каким должен быть протест, чтобы воспользоваться внутренним конфликтом во власти
Неожиданное изменение меры пресечения Алексею Навальному и Петру Офицерову заставило многих политологов и журналистов говорить о конфликте интересов внутри правящей элиты и даже о ее расколе. Одна из версий – желание и.о. мэра Москвы Сергея Собянина добиться высокой легитимности путем конкуренции с Навальным на выборах и одновременно нежелание части элиты допустить такой легитимизации Собянина, его превращения в де-факто политика номер три (или даже номер два) в стране.
Внутренняя конфликтность – нормальное, даже естественное состояние для правящих элит. Особенно это характерно для элит, которые долго находятся у власти. Чтобы удержаться, они вынуждены постоянно адаптировать новых людей со своими бэкграундом, опытом, амбициями и связями. Между тем механизмы, способные сохранять баланс интересов, устаревают, изнашиваются. Лидер уже не всегда находит внутренний ресурс для того, чтобы безболезненно и своевременно запустить новый механизм.
Естественно, что у представителей элиты, получающих большие куски власти, растут амбиции. Столь же естественно и то, что часть элиты, подчас включая самого лидера, пытается этот рост остановить – или из-за собственных амбиций, или из-за неуверенности в завтрашних правилах игры, или просто по инерции.
В стране со слаборазвитыми демократическими институтами (такой, как Россия) конфликт внутри правящей элиты может стать мотором перемен. Оппозиция или протестное движение способны сыграть свою роль в этом процессе при выполнении нескольких обязательных условий.
Первым из таких условий является массовость. Протестное движение или оппозиционные политики должны выражать интересы миллионов людей и быть способными это подтвердить, продемонстрировать свой потенциал. Если протестующие выдвигают требования честных выборов или независимости судов, это должно означать, что необходимость таких институтов осознана широкими слоями населения или убедительно разъяснена им.
Вторым условием является репрезентативность. Протест должен иметь социальные корни и социальную базу, отражать интересы конкретных групп или классов. Доминирующая элита может игнорировать того или иного политика, высмеивать и дискредитировать тот или иной лозунг. Но ей затруднительно не замечать физического присутствия людей, объединенных жизненными интересами, внятно и доступно сформулированными.
Третье условие – конструктивность. Это означает, что требования оппозиции должны быть выполнимыми, а предлагаемые сценарии решения проблем – реализуемыми или доступными для корректировки. Более того, лидеры протестующих должны видеть различия между тем, чего они добиваются, и тем, какими методами они предлагают этого достичь. Суть требований может оставаться неизменной. Методы же должны быть полем для компромисса или открытой политической борьбы, если дело доходит до выборов.
Массовое, репрезентативное, конструктивное протестное движение может использовать намечающийся раскол в правящей элите для реализации своих программных требований. Одновременно для представителей элиты, заявляющих о своих амбициях, апелляция к организованному, а не аморфному и стихийному протесту может служить аргументом во внутренних спорах и внутреннем торге.
Конкретная польза от такой конфигурации заключается в том, что представители элиты, использующие протестные настроения как инструмент внутренней борьбы, способны добиваться адекватных решений по волнующим оппозицию делам – например, по «делу «Кировлеса». В этом их интерес. Если решения остаются неадекватными, оппозиция радикализируется и воспринимает власть как гомогенную, враждебную среду, а властным «либералам» приходится подавлять свои амбиции и подчиняться жесткому вертикальному и охранительскому дискурсу.
