Примерить мантию
Почему в России судейская профессия так и не стала по-настоящему престижной
Сегодня в Москве открывается Всероссийский съезд судей, созываемый раз в четыре года. Делегаты намерены обсудить проблемы повышения эффективности работы судов и уровня доверия к ним населения в период кризиса. А вопрос этот весьма актуален, ведь, по последним данным опроса «Левада-Центра», 65% россиян не надеются на справедливый суд.
Эксперты говорят, что из-за низкого авторитета этой ветви власти быть судьей в России по-прежнему не престижно. Рядовые служители Фемиды зависят от председателей судов, а те, в свою очередь, зависят от представителей власти. Между тем участившиеся случаи покушений на судей ставят сегодня эту профессию в ряд самых опасных.
Президент России Дмитрий Медведев выступит на Всероссийском съезде судей с программной речью по вопросу реформирования судебной системы. По мнению экспертов, в нашей стране необходимо изменить принципы формирования судебного корпуса и повысить авторитет правосудия. Во всем мире судейская должность является пиком юридической карьеры. Во Франции, прежде чем стать судьей, выпускник юридического вуза три года стажируется адвокатом, затем работает прокурором, помощником судьи. В России же сдать экзамен на должность судьи может любой гражданин, достигший 25-летнего возраста, с высшим юридическим образованием. В Госдуме уже несколько лет пылятся поправки в закон «О статусе судей», предусматривающие специальную подготовку кандидатов.
Из обвинения – в правосудие
В конце 1980-х годов будущий федеральный судья Виктор Варенцов (фамилия по его просьбе изменена) работал следователем в одном из столичных РУВД. В районном суде образовалась вакансия, и ему предложили место. «Мне тогда было 28 лет, – вспоминает он. – Меня не очень устраивала работа в милиции, и я решил попробовать. Тогда еще судей избирал народ, и я был избран. Десять лет я проработал в своем районе. Мне повезло: тогда за оправдательные приговоры нас не журили. В середине 90-х годов начались гонения на председателя нашего суда, и, когда мне предложили работу в городском суде, я согласился».
Но судья Варенцов прослужил в этой должности только три года. «У меня возник конфликт с потерпевшим по делу, которое я рассматривал, – рассказывает он. – Я удовлетворил ходатайство адвоката об освобождении из-под стражи одного из обвиняемых. Потерпевший написал письмо председателю суда, обвинив меня в получении взятки. Дело передали другому судье. Так случилось, что я лег в больницу, где провел больше месяца. А когда вернулся на работу, в моем кабинете сидел другой человек». Проработав пару месяцев, г-н Варенцов уволился по собственному желанию и уже несколько лет успешно работает адвокатом.
Бывший судья Дорогомиловского районного суда Александр Меликов также пришел в судебную систему из следователей. Но это было уже в конце 1990-х. «Экзамен был очень сложным, – признался бывший судья. – В билете было семь вопросов, по семейному, уголовному, трудовому, жилищному законодательствам. Потом мою кандидатуру утверждали в администрации президента России. Когда я начинал работать, оклад судьи составлял 12 тысяч рублей. Многие судьи тогда ушли в адвокаты. Когда же стали повышать зарплаты, появилось больше желающих. Сейчас жить на судейскую зарплату можно вполне. У судей хороший социальный пакет, специальные поликлиники».
К слову, оклад районного судьи сегодня – 35–40 тыс. рублей, зарплата председателя суда – около 80–90 тыс.
Судья меняет профессию
В 2005 году Московская квалификационная коллегия судей лишила Александра Меликова судейских полномочий. Его обвинили в «пренебрежении интересами правосудия». По мнению вышестоящей инстанции, г-н Меликов часто выносил слишком мягкие приговоры и закрывал дела в связи с примирением сторон. «В 2000 году я был переназначен судьей без ограничения срока полномочий, – вспоминает наш собеседник. – Но в 2004 году моей фамилии, как и фамилий 12 других московских судей, не оказалось в президентском указе об упразднении межмуниципальных судов и создании районных судов. На квалификационной коллегии судей всем моим коллегам, чьи имена не вошли в указ, предложили подать в отставку. Я и еще одна судья отказались. Мы были уволены по «порочащим основаниям». С 2001-го по май 2004 года я рассмотрел 460 уголовных дел, и только четыре моих приговора были отменены судами высшей инстанции». После безуспешных попыток обжаловать свое увольнение в российских судах Александр Меликов подал жалобу в Европейский суд по правам человека.
«В 2007 году 270 российских судей получили предупреждения, 40 были уволены. В 2005 году были прекращены полномочия 73 судей, – такие цифры привел в интервью «НИ» судья в отставке Сергей Пашин. – В основном увольняют неугодных. Один из удобных поводов – судебная волокита». С Сергеем Пашиным не согласна бывший председатель Московского областного суда Светлана Марасанова. «Чаще всего, когда прекращают полномочия того или иного судьи, на то есть основания, – заявила она. – Например, судья пришел на процесс в нетрезвом состоянии или нарушил тайну совещательной комнаты».
Сама Светлана Марасанова проработала в суде 38 лет. В 1994 году указом президента России Бориса Ельцина она была назначена председателем Московского областного суда. Год назад Высшая квалификационная коллегия судей не продлила ее полномочия, и она ушла в отставку.
В концепции судебной реформы, принятой в 1991 году, была провозглашена несменяемость судей, и председатели судов назначались без ограничения сроков полномочий (за исключением возрастного – не более 70 лет). Но в 2001 году были внесены изменения в закон «О статусе судей», и председатели и зампреды судов стали назначаться на шесть лет с возможностью их повторного переизбрания. «Изменение закона о переназначении председателей судов сделало их полностью зависимыми от судебной вертикали и от власти. Ведь представление об очередном назначении на должность судьи выносится в администрации президента, – объяснил один из авторов концепции судебной реформы Борис Золотухин. – Если председатель может быть переназначен, то выходит, что он должен угождать вышестоящему начальству. О какой независимости здесь можно говорить?»
А судьи кто?
«Вообще, порядок назначения на должность судьи разработан в законах достаточно схематично, – считает Светлана Марасанова. – Любой кандидат, какими бы качествами он ни обладал, если он кого-то не устраивает, может не быть назначен или переназначен. Например, милиция сообщает, что родственники кандидата в судьи в 60-е годы были судимы. На этом основании квалификационная коллегия отказывает кандидату, хотя судимость с родственников давно уже снята. Другой пример. Судья забыл указать, что за ним числится ржавая машина. Это тоже повод отказать в должности».
По сложившейся в России практике судьями чаще всего становятся бывшие следователи и прокуроры, реже адвокаты. Очень много судей выходят из бывших секретарей судей. «Из них часто получаются хорошие судьи, – считает Светлана Марасанова.– Все зависит от того, с кем работает будущий судья. Если это человек поверхностный, то его секретарь, когда займет судейскую должность, и сам наверняка станет таким же. Если же он работает с судьей-профессионалом, то он воспримет это и в будущем станет хорошим судьей». «Адвокатов не любят брать в судьи, – добавляет Сергей Пашин. – Их воспринимают как чуждый элемент. Почему-то считается, что у них могут быть связи с криминальными элементами». Эксперты выявили парадокс: бывшие адвокаты, став судьями, иногда выносят даже более жесткие приговоры, чем их коллеги, пришедшие из правоохранительной системы.
Жизнь в постоянном страхе
По мнению специалистов, судьи постоянно находятся в состоянии стресса. С одной стороны, они боятся вышестоящего начальства, с другой – они стараются не выносить оправдательные приговоры, боясь, что их обвинят в коррупции.
«Есть такое понятие – «выгорание». Работая судьей, человек выгорает за пять лет, – говорит Сергей Пашин. – Происходит и профессиональная деформация. Когда меня вызывали к председателю суда, я делал вид, что не понимаю, чего от меня хотят, но, выйдя из его кабинета, все равно поступал по закону. Есть судьи, которых называют «профессиональными автоматами». Они снимают с себя ответственность. Но, как правило, судьи – это «рабочие лошадки», вынужденные «отписывать» большое количество дел. Нагрузка огромна. Условия судейской работы не соответствуют задачам, возложенным на него».
Судья в отставке Виктор Варенцов вспоминает, как кто-то подарил ему «тестер», своеобразную лакмусовую бумажку. Если она окрашивается в зеленый цвет, значит, состояние организма спокойное. «Каждый раз, когда я клал бумажку между пальцами перед оглашением приговора, она становилась черной: я волновался». «Сегодня быть судьей непрестижно, – резюмирует судья в отставке Светлана Марасанова. – Это связано и с низким авторитетом судебной власти в целом, и с недоверием общества к суду, и с тем, что в нарушение Конституции нас лишили независимости».
