В тюрьмах стало свободнее

Руководство Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) отчиталось вчера о проделанной за минувший год работе. В первую очередь речь шла о гуманизации пенитенциарной системы. «В цивилизованных странах акцент смещается в сторону наказаний, не связанных с лишением свободы», - заявил замдиректора ФСИН генерал-лейтенант внутренней службы Владимир Семенюк. Таким образом, ведомство выразило готовность поддержать законодательные инициативы генпрокурора Юрия Чайки, публично одобренные в начале января президентом Путиным.

Генпрокурор предложил упростить порядок следствия, чтобы заканчивать его в две-три недели. Как заметил тогда президент, нововведения помогут разгрузить следственные изоляторы. «Мы и сами давно ведем работу по разгрузке, анализируем составы статей, по которым суды лишают свободы, сигнализируем о нарушениях закона в ходе следствия, - заявил корреспонденту «Газеты» Владимир Семенюк. - Человек мог бы получить альтернативное наказание, а его сажают». По уверению руководства ФСИН, положение заключенных за последние годы заметно улучшилось. «В Евросоюзе уже не говорят, как в 2004-2005 годах, о том, что условия содержания в российских тюрьмах сами по себе пытка», - заявил Владимир Семенюк.

В доказательство Семенюк привел факт того, что в 2007 году Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) принял от россиян всего пять жалоб на условия содержания. Еще пять лет назад их было в 2-3 раза больше.

Гуманизаторы ХХI века

Генерал-лейтенант признался, что пока проект генпрокурора Чайки не узаконен, ФСИН не может предугадать степень разгрузки СИЗО от его применения, но он уверен, что ситуация в камерах и на зонах страны непременно улучшится.

Уже сейчас впервые, как заявил с гордостью Семенюк, ФСИН смогла добиться в среднем по России площади в 4,1 кв. м на одного заключенного. Напомним, в конце 1990-х годов положение было плачевным: зэки ютились на 1-1,5 кв. м, а в старых СИЗО Москвы и Петербурга («Матросская Тишина», «Бутырка», «Кресты») перенаселенность была такой, что один человек занимал 0,5-0,7 кв. м. Теперь относительная теснота, как заявил чиновник, осталась только в трех регионах: Якутии, Туве и Новосибирской области. Но и там зэки занимают по 3 кв. м на душу населения. ФСИН может себе это позволить: из бюджета ведомство теперь получает 100 млрд рублей в год (против 5 млрд несколько лет назад). «Вырученные от трудового использования заключенных деньги идут на ремонт и улучшение жилищных условий», - добавил Семенюк.

Тюремная социалка

У тюрем, хотя и избавившихся от перенаселенности, остается и другой бич - социально-значимые заболевания, в первую очередь ВИЧ-СПИД и туберкулез или их сочетание. «Тенденция поступления в СИЗО граждан с открытой формой туберкулеза сохраняется, в 2007-м таких к нам прибыло 15 тысяч человек, хотя раньше бывало и до 30 тысяч», - заявил вчера коллега Семенюка, замдиректора ФСИН Александр Кононец. По его словам, большинство заключенных узнают о своем диагнозе, только попав в тюремную больницу на первичное обследование. «Мы налаживаем процесс лечения, дело за адекватным финансированием», - говорит чиновник. 90% заключенных состоят в тюрьмах на диспансерном учете с ВИЧ, туберкулезом, наркоманией, различного рода психическими заболеваниями. Благо есть где лечиться: в той же «Матросской Тишине» есть многопрофильная больница на 700 коек, где работают филиалы семи различных кафедр медицинских институтов, сообщила первый замначальника медицинского управления ФСИН Алла Кузнецова. Она напомнила, что для заключенных медицина до сих пор бесплатна, включая и сложные операции или обследования, за которые на свободе придется выложить крупные суммы. Из бюджета ведомства на медобслуживание заключенных выделяется 2 млрд рублей ежегодно.

Бороться с ВИЧ, как напомнила Кузнецова, в тюрьмах начали давно: еще в 2001 году международный фонд «Глобус» выделил ФСИН грант в размере $88 млн на лечение ВИЧ-инфицированных заключенных. «Теперь есть и нацпроект «Здоровье», по которому все инфицированные получили возможность лечиться», - заявила Кузнецова. Речь идет об антиретровирусной терапии, которую заключенные получают в тюремных больницах.

Зэков пристроят на рельсы

Как рассказали чиновники ФСИН, ведомство заключило договор с РАО РЖД по поводу так называемой ресоциализации. Эту практику российские тюремщики взяли из опыта стран Западной Европы. Пока человек отбывает наказание, он работает на объектах железной дороги, учится в учебном центре и получает диплом по одной из железнодорожных специальностей. После освобождения зэка будет ждать, наверное, самое важное для отбывшего срок - закрепленное за ним место работы. Скорее всего, он будет путевым обходчиком и сцепщиком на одном из глухих участков в отдаленном районе. Но со стабильной занятостью и зарплатой. Выгода двойная: РЖД нужны работники на непрестижные места, а среди бывших заключенных должен снизиться рецидив. Ведь на повторное преступление чаще всего идут вынужденно, от голода и отсутствия перспектив.

Под надзором Большого брата

Тюремное руководство обещает всячески развивать альтернативные виды наказаний: обязательные работы, лишение права занимать должности, условные сроки. Будет развиваться уже узаконенная практика ношения электронных браслетов, в финансировании которой принимает участие Евросоюз. Правда, система слежения, которую успешно применяют в десятках стран мира, может быть неоднозначно воспринята в России. Как заявил корреспонденту "Газеты" начальник правового управления ФСИН Олег Филимонов, после того как заключенные узнали о возможном применении электронного браслета, в ФСИН стали поступать письма с возражениями технического новшества. «Нам также известны примеры, когда люди предпочитали вернуться за решетку, нежели все время находиться под наблюдением Большого брата», - отметил он.

Тем не менее, утверждают эксперты ФСИН, электронный браслет не станет для заключенного каким-то клеймом, вызывающим постоянный стресс. Носить браслет можно не только на руке, но и на ноге под одеждой. Так, чтобы коллеги подсудимого и уж тем более прохожие не показывали на него пальцем.

В западноевропейских странах браслеты, например, в течение четырех месяцев носят после освобождения и многие из тех, кто был выпущен досрочно.

Пьер Дыбман, один из кураторов проекта Еврокомиссии, направленного на использование электронных браслетов в системе ФСИН за счет выделенного гранта ЕС в сумме 2,5 млн евро, выразил в интервью «Газете» надежду на то, что введение высокотехнологичных систем слежения позволит выпустить из российских тюрем чуть ли не каждого второго узника.

Дорогое наказание

Как полагает Семенюк, оставшийся на свободе подследственный может попытаться давить на свидетелей, договариваться с подельниками. «Будет трудно контролировать, но мы введем технические средства контроля и намерены увеличить штат сотрудников, чтобы отслеживать контакты такого подследственного», - считает Семенюк. После вступления этих законов в силу, а также после расширения практики евробраслетов ФСИН, вероятно, потребует увеличения бюджетного финансирования.

Еще один пункт программы - создание службы, которая будет специализироваться на профилактике рецидивов.

Замдиректора ФСИН по вопросам наказаний, не связанных с лишением свободы, Федор Ручкин обещает, что ведомство будет активно проталкивать в Госдуме застрявший с прошлого созыва законопроект «О внесении изменений в законодательные акты РФ в связи с введением в действие наказаний в виде ограничения свободы». Документ предусматривает отбывание уголовного срока в собственной квартире, причем никакого конвоя такое заключение не потребует. Достаточно лишь установить в квартире систему наблюдения или надеть на преступника тот же браслет. «Те, кому суд назначил полгода-год срока, могли бы отбывать наказание по месту жительства, не выключаться из общества на это время», - считает Ручкин.

Но ни Минфин, ни ФСИН еще не просчитали, сколько денег из федерального бюджета потребуется для реализации закона.