«Борьба паралитиков с параноиками»

Сегодня исполняется 90 лет Октябрьской революции. После захвата Зимнего дворца большевики провели II Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов, выбравший Владимира Ленина председателем Совнаркома - фактически главой государства. Участников съезда ставили перед фактом: отныне политическая борьба парламентскими методами в стране прекращена и вся власть переходит к большевикам. Парламентаризм и политическая конкуренция вернулись только через 74 года. Но до сих пор наследием тех времен остается разрозненность мнений о неизбежности прихода к власти большевиков.

Некоторые историки полагают, что объективного взгляда на революцию нет и сейчас. «Керенский подошел к игорному столику, расставил красные и белые шашки и предложил играть. Ведь именно по его приказу из "Крестов" выпустили руководителя восстания Троцкого. А за тем дело не стало - через минуту все белые шашки слетели с доски. Такое ощущение, что Керенский играл в поддавки. Это была борьба паралитиков (временное правительство) с параноиками (большевики). Если бы правительство возглавлял не Керенский, то, возможно, исход был бы другим» - так описал в интервью «Газете» события 1917 года историк Антон Антонов-Овсеенко.

Отец историка Владимир Антонов-Овсеенко сыграл одну из важных ролей в октябрьском перевороте: он возглавил нападение на Зимний дворец и объявил министрам временного правительства об их свержении и аресте.

Антон Антонов-Овсеенко всю жизнь посвятил исследованию русской истории. Он считает, что в 1917 году был не всенародный подъем, как это было принято считать в советские годы, а вооруженный захват власти небольшой группой людей.

Большевики в тот момент составляли меньшинство на политической сцене. Взять власть им помогла собственная решительность и слабость Александра Керенского. В открытых источниках 1918-1919 годов участники тех событий не таясь писали именно о вооруженном перевороте, а не о народном восстании. Всем было известно, что у большевиков был план захвата стратегических пунктов Петрограда, по которому они действовали.

Обреченные

Профессор Лондонского университета, специалист по истории России Джеффри Хоскинг говорит, что временное правительство было обречено на падение. «Временное правительство не сумело реализовать надежды народа на землю и власть рабочих, на мир и демократическое правление. Оно постоянно откладывало выборы в Учредительное собрание. В то же время оно не обладало достаточной властью для того, чтобы подавить народное недовольство. Именно поэтому оно оказалось явно слабым и уязвимым. Многие крестьяне, рабочие и солдаты поверили в то, что большевики смогут гарантировать реализацию их требований и выразили это в лозунге «Вся власть - Советам!», - сказал в интервью «Газете» Хоскинг.

Да и революции вряд ли можно было избежать, считает английский историк. По его словам, социальные конфликты и противоречия, которые привели к революции, начались задолго до 1914 года, но они были в значительной степени усилены войной и именно в ходе войны достигли апогея.

Заграница им помогла

Антонов-Овсеенко в свою очередь утверждает, что и февральской революции можно было избежать. «Недовольства, конечно, было много, но это ничего еще не означало. По сути февральская революция - это локальное столичное событие. Тут дело в Николае II, который тоже был политическим паралитиком. Его отречение и стало толчком к революции. Страна смотрела на то, что происходит в Питере, и послушно следовала за происходящим. После отречения солдаты побежали с фронта, потому что они считали себя освобожденными от присяги. Началось массовое дезертирство. Если бы вместо Николая был волевой человек, то монархия могла бы остаться. Конечно, в несколько ином виде, допустим, в виде конституционной монархии. Но шанс был», - полагает Антонов-Овсеенко.

Одного свержения временного правительства было, безусловно, мало. Первые годы советской власти были крайне сложными для Ленина и его окружения. Гражданская война, интервенция, голод, бунты против новой власти - все это чуть не опрокинуло большевиков. Как ни парадоксально, по словам Хоскинга, удержаться у власти им помог Запад. Важную роль в укреплении позиций советской власти сыграло ее признание западными странами. После этого большевики стали не организаторами переворота и государственными преступниками, а легитимными руководителями страны.

«Западные державы хотели стабильности в Европе и надеялись, что если они признают советское правительство, то это будет способствовать стабильности. В частности, они хотели восстановить с Россией торговые отношения и создать противовес Германии на Востоке» - поясняет позицию Запада Джеффри Хоскинг.

Еще большую помощь оказал Запад советской власти, вступив с ней в торговые отношения. «Без сомнения, западный бизнес поддерживал советский режим, обеспечивая его финансовыми средствами и передавая ему научно-технические знания. В противном случае Советскому Союзу было бы очень трудно это получить», - считает английский профессор.

Альтернативы

Как и любое масштабное историческое событие, революция окутана сотнями мифов. В качестве примера таких мистификаций Антон Антонов-Овсеенко приводит советскую историографию, в которой главная роль в совершении революции приписывалась Владимиру Ленину.

«Роль Троцкого в восстании была, безусловно, главной. Это уже потом начали говорить, что там было два вождя, что Ленин - мозг восстания. Но Ленин появился позже. Даже на втором съезде Советов первую речь произнес Троцкий. Многие считали, что именно он должен встать во главе государства», - говорит историк.

Сейчас трудно представить, что было бы со страной, приди к власти Троцкий, да это и ненаучно. Однако вряд ли можно было избежать террора. Вполне вероятно, что террор государства против собственных граждан был бы еще более беспощадным.

«Основная причина террора - это столкновение советского мессианского социализма и внутрипартийных связок "покровитель - подчиненный", образованных номенклатурной системой назначения на должности. В некотором смысле столкновение произошло бы при любом лидере. Троцкий был не менее авторитарным политиком, чем Сталин. Хотя возможно, что менее непреклонный лидер, чем Сталин, например Каменев или Бухарин, попытался бы предотвратить эти кровавые бесчинства», - предполагает Джеффри Хоскинг.

Cтрана изменилась

В свою очередь директор Института российской истории РАН Андрей Сахаров полагает, что объективного взгляда на Октябрьскую революцию вообще нет и из-за излишней политизации общества подвести итоги прошедших 90 лет могут только специалисты. «Для тех, кто в 1917 году вылез из грязи и из землянок, кто получил работу, поднял свой социальный статус, для них это было замечательным событием. А для российской цивилизации в целом, для российского общества это была катастрофа», - считает Сахаров.

Несмотря на разные оценки революции, все сходятся в одном: октябрь 1917 года изменил страну до неузнаваемости. Вместе с индустриализацией, успехами в военно-промышленном комплексе и других сферах пришли репрессии, неудачи плановой экономики, исчезли гражданские свободы. В итоге СССР потерпел крах, но левая идея выжила.

Оранжевые перспективы

Левые политики успешно действуют не только в России, но и в Европе и Латинской Америке.

«Левые идеалы не только выжили, но и укрепились благодаря крайностям «вашингтонского консенсуса» (ряд мер, направленных на усиление роли рыночных сил и снижение госсектора в таких областях, как международная торговля и дипломатия. - «Газета»). Идеи социальной справедливости и власти закона прочно укрепились в сознании многих людей», - считает Джеффри Хоскинг.

Впрочем, в возможность новой социалистической революции специалисты верят мало. «Устраивать ее никто не будет - это означало бы ломиться в открытую дверь. У нас и так государство контролирует большую часть экономики. А вот буржуазная революция вполне может быть. Сейчас частный сектор часто конфликтует с государством. Бизнесу придется или умирать, или отстаивать свои права. Так что если ничего не изменится, то буржуазная революция вполне возможна», - уверена директор Института прикладной политики Ольга Крыштановская.

Вы 7 ноября как-нибудь отмечаете?

Михаил Державин, народный артист России:

Буду отмечать его в работе. У меня и Александра Ширвиндта будет встреча со зрителями в Орехово-Зуево (но это не праздничный концерт к 7 ноября).

А с этим праздником вообще какая-то странная история: победили в октябре, но праздновали 7 ноября. Теперь перенесли на 4-е число, но и праздник уже другой - какой-то плавающий. Как-то до сих пор непривычно, что 7 ноября теперь не выходной, ведь это уже в генах сидит. Теперь для меня это будет обычный насыщенный будничный рабочий день.

Но если наше представление нормально пройдет, то, думаю, мы с устроителями все же выпьем по рюмке водки. Ведь я парень, который с этим праздником вырос, а моим тестем был Семен Михайлович Буденный - если не устроитель, то уж точно участник революционных действий. Я, как его родственник, в свое время был на гостевой трибуне Красной площади и вместе с другими милыми людьми и передовиками производства смотрел парад. А Семен Михайлович либо стоял на трибуне, либо участвовал в торжественном заседании в Кремле.

К празднику он относился с уважением, но дома в этот день всегда вспоминал нашу армию, потому что был не только маршалом Красной армии, но в другое время и офицером царской армии, и полным георгиевским кавалером. Он просто обожал Россию.

Левон Оганезов, музыкант, заслуженный артист России:

Даже в суровые советские годы я никогда не праздновал 7 ноября как день революции. Мы отмечали это как выходной день и возможность собраться и выпить. А вот родители моей жены отмечали, потому что у нее папа был военным и чтил память революции. Мой же папа называл этот праздник переворотом, а не революцией и никогда его не отмечал.

Так что все этот день проводили по-разному. Но, согласитесь, упускать возможность выходного дня, когда все гуляют, абсолютно невозможно. И даже не важно, по какому поводу, будь это День Парижской коммуны или еще что.

Скажем, 1 Мая никто не был солидарен с трудящимися (да и сами трудящиеся вряд ли были солидарны между собой), но выпить, посмотреть на демонстрации и на праздничные флаги - это всегда приятно.

Ян Чжен, шеф-корреспондент газеты «Гуанмин Жибао» (Китай):

Я нахожусь здесь, в Москве, и все-таки не буду этот праздник отмечать. А в Китае эту дату еще как помнят! Не так давно у нас прошел ХVII съезд Коммунистической партии Китая, на котором было заявлено, что мы по-прежнему придерживаемся курса марксизма-ленинизма. Правда, отмечают 7 ноября не всенародно и не на официальном уровне, а скорее в научной среде: происходят различные совещания и встречи. Но Ленина помнят очень хорошо.

Дмитрий Язов, маршал Советского Союза:

Мне 8 ноября исполняется 83 года. Так что хочешь не хочешь, а надо праздновать. Получается, что у меня двойной праздник.

Честно говоря, я 7 ноября никогда не отмечал, потому что в этот день мероприятие буквально шло за мероприятием. Когда я был министром обороны, то всегда сначала был парад (какие парады были, какая техника мощная!), а потом шли доклады со всех округов. Пока их заслушаешь - дело к ночи идет. А вот 8 ноября я всегда оба праздника и отмечал.

А что сейчас… Отмечают 4 ноября - день, когда из Москвы выгнали полк поляков. Странно.

Виктория Токарева, писатель:

Я не отмечаю. Это тот праздник, который связан с революцией, да? 90 лет со дня революции исполняется? Что вы говорите! Тогда немножко отмечу.

А вообще, я этот праздник уже забыла, но помню, что не испытывала к нему никакого уважения. Я отмечаю только свой день рождения, Новый год, 9 Мая и кое-какие христианские праздники. Помню, что на 7 ноября были демонстрации и песни, но по какому поводу - забыла.

Никита Михалков, кинорежиссер:

У меня сейчас идет репетиция, 400 человек на морозе стоят, и самое время говорить именно об этом…